Александр Ким

«Студенты за рубежом больше, чем в России, мотивированы на знания».

Александр родился и вырос в Уссурийске и уже с ранних лет знал, каким будет его призвание… А призванием стали исторические науки. Еще в младших классах Саша запоем читал книги по древней историю и живо интересовался научными изысканиями. Затем из любопытства записался в археологический клуб «Резерв» к Александру Мезенцеву, что тоже стало важной вехой на его жизненном пути. Поэтому вполне закономерно, что по окончанию школы он подал документы в Уссурийский педагогический институт на факультет истории и права. Впрочем, и этого Александру показалось мало, и продолжением пути стала аспирантура Владивостока в ДВО РАН, при этом обучение он успешно совмещал с работой. Согласитесь, такую целеустремлённость редко встретишь в наше время!

После окончания института жизнь закрутила Александра в водовороте событий: написание научных работ, участие в экспедициях и знакомство с интересными людьми, работа за рубежом… Сфера его интересов простирается в обширном поле науки. Он любит изучать историю Дальнего Востока, Азии, нравится археология, антропология и этнография. Всё это не просто увлечения, а научная работа, которую наш герой скрупулёзно и продуктивно выполняет уже много лет и не собирается останавливаться на достигнутом.

В данный момент Александр с увлечением осваивает остеологию – учение о костях: изучает кости древних животных, найденных не только в Приморском крае, но и в других регионах. Он знает несколько языков, а его научные работы публикуются в нескольких странах мира. Не так давно Александр вернулся из Южной Кореи, где занимался преподавательской деятельностью, и рассказал о своих обширных интересах, а также профессиональной и научной деятельности.

- Александр, расскажите, что зародило в вас такую тягу к истории и науке?

- Когда я учился в школе № 16, в пятом классе, я самостоятельно прочёл такие произведение, как «Одиссея» и «Илиада». Уже тогда меня привлекали эти древние тексты, к тому же там действительно очень красивые стихи, и прослеживается интересный взгляд на историю. Узнав, что я, будучи ребёнком, освоил такой сложный материал, педагоги сказали, что я должен и в дальнейшем заниматься изучением истории и даже сделать это своей профессией.

Потом я попал в клуб «Резерв», в первый его поток, о чём ни секунды не жалел. Это было в далёком 1988 году. Его бессменный лидер – Александр Мезенцев – прекрасный и увлечённый человек, и время, проведённое в «Резерве», я вспоминаю с удовольствием. Мне нравились походы, экспедиции, песни у костра, особый энтузиазм… В общем, романтика! Сейчас я уже не вспомню какие-то находки или открытия того периода, но воспринимаю всё это очень позитивно. К тому же никакие виртуальные путешествия, модные сегодня, никогда не заменят настоящего похода.

- А чем вам запомнился период обучения в педагогическом институте?

- Могу сказать, что там хорошие преподаватели. Но у меня всегда было такое ощущение, что мне не хватает знаний, каких-то важных деталей. Если раньше вся информация была в печатном виде, то сейчас благодаря интернету можно быстро узнать что-то новое. Мне кажется, это – большой плюс.

После окончания УГПИ меня по распределению отправили в Михайловский район, где я работал в сельской школе учителем истории и обществознания. Там я провёл полтора года и не могу сказать, что мне это нравилось. Маленькая зарплата, тяжёлая в психологическом плане работа и прочие проблемы… Причём в это самое время я вполне удачно совмещал работу с учёбой в аспирантуре ДВО РАН. Там я активно изучал науку – историю, археологию и этнографию. Вот тогда я набрался новых знаний и приобрёл широту взглядов, чего мне так не хватало раньше. Но затем, постоянно работая за границей, я пришёл к выводу, что обучение в иностранных вузах - более высокого качества, студенты за рубежом больше, чем в России, мотивированы на знания, да и преподаватели в там имеют более отлаженную систему обучения.

- В каких зарубежных странах вам довелось работать, и каковы особенности преподавания там?

- Я бывал во многих странах мира: в Корее, Германии, Бельгии, Франции… В общем, очень большой список! Причём где-то я преподавал исторические науки в комплексе, где-то участвовал в конференциях, а где-то занимался научной работой. Я могу сравнивать обучение за границей, потому что раньше сам преподавал у нас – один семестр в УГПИ, ПГСХА и в филиале ДВГТУ. Так вот, качество образования везде разное.

Например, иностранные педагоги уделяют большое внимание социологии и психологии, а у нас – нет, хотя это довольно важно. Одно дело – учиться, а совсем другое – уметь пользоваться знаниями. У русских студентов, кстати, большая проблема с мотивацией. Я приведу такой пример: однажды в Германии я увидел студентку на костылях, которая упрямо шла на лекцию, хотя ей было трудно. Вот это - настоящая тяга к знаниям! После лекции в иностранных вузах меня буквально забрасывают самыми разными вопросами по науке, а порой - и не относящимися к теме лекции. В России трудно увидеть такую картину.

- Вы говорите, что за рубежом лучше система образования и легче заниматься наукой. А почему, на ваш взгляд, у нас часто не воспринимают талантливых людей и не только учёных?

- Я считаю, что основная проблема – зависть. Многие просто завидуют тем, кто лучше и больше знает. Часто бывает, что те, кто не воспринимается в России, уезжают за границу и там становятся «настоящими звёздами». К тому же у нас в стране пока нет отлаженной системы поиска и поддержки талантливых детей. А в тех же Штатах это поставлено на поток.

- Расскажите о своих научных работах.

- Я давно издаю научные работы. Часто они переводятся на некоторые иностранные языки – их около пяти, включая венгерский. Сам я сносно владею несколькими языками: английским, естественно, русским, а также такими диалектами корейского языка, как сеульский и хамгёнский. У каждого из них своя специфика и особенности.

Если говорить о начале публикации моих научных работ, то в России, например, в первый раз их опубликовали в 2001 году, а на иностранных языках – в 2007-м. Примерные темы моих научных трудов «Проблема контактов Бохая и Силла: критический анализ», «Историография Бохая в России». В скором времени в США выйдет очередная моя научная работа по остеологии.

- Что такое остеология, и почему она вас так привлекает?

- Остеология – это наука о костях древних животных. Сначала я некоторое время занимался ею в России, а сейчас - за границей. Дело в том, что у нас это дорогое и сложное занятие. Кстати, некогда на территории государства Бохай были обнаружены кости гиены. Это так же удивительно, как нахождение на территории Дальнего Востока костей суслика и других животных, которые по определению не могли здесь проживать. Это уникальные находки, значение которых пока трудно оценить. Но это очень интересно, они дают большую пищу для размышлений и исследований.

- Вы много времени уделяете изучению царства Бохай и истории чжурчжэней. Какие интересные открытия вам удалось сделать?

- Я приведу такой пример. Вы, быть может, не знаете, но чжурчжэни первыми изобрели бумажные деньги. Они создавались на шёлке, причём довольно хорошего качества. Они же создали уникальное пороховое оружие – прообраз реактивного, из бамбуковой палки. Кроме того, интересны особенности их ведения боя при осаде древних городов - с использованием навоза, что вызывало эпидемии. У них существовала гибкая система рангов. То есть, если отец героически погибал на войне, то автоматически повышался статус его детей.

- Вам доводилось бывать в научных экспедициях. Какая из них запомнилась вам больше всего?

- Однажды я был в международной экспедиции с северокорейскими учёными. Меня удивило то, что с ними нельзя было открыто разговаривать, так как они напрямую подчинялись военной дисциплине и специальным комиссарам.

- Скажите, какие сферы знаний и науки вас еще интересуют?

- Меня привлекает культура Африки, Азии, смешение и интеграция народов, и даже одно время меня увлекала криминология, ведь это косвенно связано с моим образованием. Также мне интересно понятие «Чайна-таун» - китайский анклав. В США, например, есть такая система, когда китайцы, приехавшие в страну, живут в своём мире. Первое поколение общается только со своими и почти не принимает американскую культуру, второе поколение уже адаптируется и контактирует с американцами, а третье -  достигает больших успехов и может стать менеджерами и так далее. В США это отработанная система, а в России такого нет. Здесь пока ещё не могут так работать с группами мигрантов.

- А чем ещё, кроме науки, вы увлекаетесь в свободное время?

- Мне нравится чтение. Я читаю все что угодно – от классики до фантастики. Мне нравятся такие писатели, как Р. Говард и М. Газзаниг. У последнего есть интересная книга о подсознании и снах «Разум природы».

- Как вы относитесь к повальной компьютеризации?

- Конечно, компьютеры – это очень важно для детей, но здесь должен быть здоровый баланс. Нужно уметь правильно распределять ценности. Кроме компьютеров есть ещё спорт и многое другое. Во многих странах существуют черлидеры, бойскауты, а в России таких аналогов нет. Потом, спорт там не считается дорогим и элитным, и те же фитнес-клубы намного дешевле и доступнее.

- Поделитесь своими планами на ближайшее будущее?

- Я буду продолжать заниматься наукой, исследованиями и читать лекции в иностранных вузах. Хотя, если честно, заниматься научной работой мне нравится больше, нежели преподавание. Очень хотелось бы издать монографию в издательстве международного уровня.

- Если бы вам предложили прожить жизнь ещё раз, чем бы вы стали заниматься, и что бы вы хотели изменить?

- Я думаю, что я не стал бы ничего менять. Мне нравится моя научная деятельность и работа. Меня всё устраивает. И если бы я что-то и поменял, то только в деталях, а всё остальное осталось бы прежним.

Беседовала Галина СИЛИНА