Алексей Дмитриевич Безнощенко

«Счастлив, что жизнь продолжается»

Наш корреспондент встретился с А. Д. Безнощенко, старшим прапорщиком Тихоокеанского пограничного округа в отставке. Этот позитивный человек весной отметил свое 90-летие. Долгожитель по утрам совершает прогулки, хорошо готовит и счастливо живет, гордясь детьми и внуками. 

О событиях 69-летней давности Алексей Дмитриевич рассказал много интересных подробностей.

МАРШ-БРОСОК ПО СОПКАМ МАНЬЧЖУРИИ  

«Часто встречаясь с молодежью, я вспоминаю войну и ее героев. Много читаю и стараюсь найти упоминание о схватках, в которых приходилось участвовать. Подборку исторических материалов из номеров газеты «Дальневосточный пограничник» мне помог собрать заместитель начальника отдела кадров погранслужбы ФСБ в Уссурийске В. И. Загоруйко. Он давний друг нашей семьи. Да и вся служба помнит и поддерживает своих ветеранов.

Говоря о войне с Японией, всегда провожу параллель между официальной информацией о событиях и своими воспоминаниями о том, как с 1941 по 1948 годы служил по призыву. В целом имею 40 лет стажа прапорщика погранслужбы. Более 10 лет руководил узлом связи погранвойск. С читателями «НП» охотно поделюсь мыслями о Второй мировой.

Когда на американском линкольне «Миссури» в Токийском заливе был подписан пакт о капитуляции Японии, и последняя страна гитлеровской коалиции официально сложила оружие, мы находились вблизи корейского города Расин, куда сопровождали автомобильную колонну из 150 машин с вооружением, боеприпасами, горючим и продовольствием. Почти 12 дней мы развозили стратегические грузы, взятые во Владивостоке. Наш путь лежал по освобожденным районам Маньчжурии, где дислоцировались соединения двух дальневосточных фронтов. Колонна автотранспорта обеспечивала их боеспособность.

Свой марш-бросок мы завершили в Корее, неподалеку от города Расин. Поход был рискованным. Колонна не раз нарывалась на яростное сопротивление небольших групп разгромленной квантунской армии. Как затравленные волки, японцы нападали на наших бойцов, транспорт и мстили за разрушенные мечты завоевателей.

Расин, как и Юки, Раджин, Вонсан и другие порты корейского полуострова, до августа 45-го был мощным плацдармом противника, вцепившегося зубами в свой укрепрайон. Сопротивление принесло много жертв. И все же морские десантники под командованием майора Бараболько отбили Расин у японцев. Из тысячи хорошо подготовленных ребят в живых остались только 11. Эти мужественные парни, а также бойцы соединений приморского пограничного округа, войск дальневосточных фронтов, понимали: весь мир с надеждой смотрит на советского солдата-освободителя. А потому надо было завершить возмездие фашизму и милитаризму во всем мире.

Корейские города и поселения веками находилось под сапогом то одного завоевателя, то другого. После многолетней японской оккупации советские войска освободили полуостров. Впервые в своей истории его жители встречали чужую армию с ликованием. Наши войска выполнили мирную миссию, избавив народ соседней страны от порабощения».

КАК НА ПОРОХОВОЙ БОЧКЕ  

Алексей Дмитриевич на минуту смолк и заговорил о причинах провала достойного противника:

«Вооруженная до зубов, хорошо обученная и фанатично настроенная миллионная квантунская армия с 1931 года, за время оккупации Маньчжурии, создала мощные кордоны, полицейские посты и гарнизоны. Мы наблюдали за ними еще с 42-го и в последующие годы.

Отражать нападки японских нарушителей границы было очень сложно. Главные силы сражались с немецко-фашистскими захватчиками. Их союзник Япония все годы держала в напряжении всю страну и ее Дальний Восток, угрожая внезапно напасть со стороны Маньчжурии. Первый удар пришелся бы на Приморье. Его голодающее население и войска находились здесь, как на пороховой бочке рядом с бушующим огнем.

Во многих районах региона стояли небольшие резервные части. Кроме того, были сформированы подразделения из невоеннообязанных лиц. Находящиеся в отставке пожилые мужчины в зрелом и преклонном возрасте были приписаны к базе, где для них приготовили обмундирование, оружие и боеприпасы. Чуть что – и старики должны были идти в бой наравне с молодыми бойцами.

ОСОБОЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ

Непредсказуемость ситуации привела к тому, что командование Приморского пограничного округа для поддержки своих погранзастав создало секретную дивизию особого назначения. В ней довелось служить мне и товарищам, проходившим срочную службу во Владивостоке. Так, в течение всех военных лет вдоль сухопутных рубежей страны под боком у Маньчжурии действовали силы быстрого реагирования.

Личный состав погранзастав нес дозор не по два-три бойца в наряде, как было до 40-х годов, а уже по 10-15 человек, а потому нуждался в подкреплении. Мы помогали контролировать территорию вдоль границы. Двигались пешком в любую погоду, преодолевая за сутки по 30-40 километров. Особенно сложно приходилось зимой. В 1942 снега выпало по пояс. Пересекали сопки и лесные массивы на лыжах, стараясь оставаться незамеченными. На каждом шагу нас подстерегала опасность. Вот когда понадобились физическая закалка и выучка ведения операций в условиях конспирации. Тогда японские лазутчики часто пересекали границу для диверсий. Надо было вовремя определять места нахождения нарушителей и обезвреживать их.

ПОСЛЕ ЖЕСТКОГО ОТБОРА

В данной секретной дивизии я и несколько моих товарищей оказались после длительного специального отбора. С сорок первого мы учились в школе младшего сержантского состава. Занятия проходили около года. В дивизию набирали физически и теоретически подготовленных начинающих командиров. Рядовых в эту команду почти не брали. К нам присматривались несколько месяцев, пока мы не закончили обучение.

До призыва в армию я жил в Лесозаводске и работал дамским парикмахером. А тут за 10 месяцев стал старшим сержантом, готовым принимать пополнение в погранвойска и обучать новобранцев военному делу. К тому же мне удалось стать отличным стрелком. И таких обученных ребят было немало. Командование готовило нас основательно.

После успешной сдачи зачета по стрельбе из пулемета на полигоне у берега бухты Тихой началась проверка снайперской выучки. У меня была хорошая винтовка, которая не раз выручала в дальнейшей службе. За это я всякий раз благодарил дальзаводчан, занимавшихся в те годы производством оружия и боеприпасов. В цехах трудились старики, женщины и подростки, которые помогали нам держать оборону у берегов Тихого океана.

ТРОЕ СМЕЛЬЧАКОВ СПАСЛИ КОМАНДУ  

Начиная с 1942 года на советско-китайской границе в составе усиленных дозоров мы пресекали вылазки нарушителей дальневосточных рубежей страны. Частые диверсии японских самураев приводили к прямым столкновениям с нашим нарядами. Немало участков на нашей стороне держали на мушке снайперы противника. Нам приходилось менять заставы в зависимости от напряженности обстановки, а потому мы не всегда знали все опасные точки на местности, которые еще и менялись. Приходилось нести потери.

В одном из таких походов мы обходили дозоры. Нас было человек двадцать. Все скрытно двигались один за другим по тропе, проложенной до нас ребятами с заставы. Трое моих друзей шли в числе первых. Они и предположить не могли, что этот дозор для них будет последним.

Один из участков хорошо просматривался противником и оказался досягаемым для его пуль. Выстрелов винтовок мы даже не услышали, когда один за другим метким попаданием в головы были убиты трое наших товарищей. Старшие сержанты и рядовой скончались на месте. Своей смертью они спасли меня и всех остальных, кто двигался по их следу к «пристрелянному» участку дозорной тропы.

СМЕЛИ КОРДОНЫ ВДОЛЬ ГРАНИЦ

Операция по освобождению Маньчжурии и Кореи от японских захватчиков была хорошо спланирована, а потому завершились успехом. Стратегия ставки строилась следующим образом: прежде чем двум дальневосточным фронтам двинуться в Маньчжурию, пограничные войска при поддержке армейских соединений должны были разбить все вражеские кордоны и небольшие гарнизоны вдоль границ с этой провинцией Китая.

Целью первого этапа операции было обеспечить беспрепятственное продвижение основных соединений фронтов. В случае неудачи столкновения с сильным противником у границ привели бы к огромным потерям.

Мы, пограничники, хорошо изучили расположение вражеских сил, а потому при поддержке армии сметали кордоны вдоль границы, где крепко окопались немалые силы противника. В первую же ночь, с 8-го на 9 августа, под проливным дождем пограничники смогли переправиться через Амур, Уссури, Аргунь и другие приграничные реки. Дозорные вели за собой армейцев как проводники. Ведь они владели не только картами местности, но и разведывательными данными о скоплении сил противника.

ВЗЯЛИ ВНЕЗАПНОСТЬЮ  

Усиленные подразделения Приморского пограничного округа в первый день войны добились невероятного успеха благодаря тактике внезапности. Да и во время взятия крупных объектов и городов проводники армейских подразделений помогли определить направления удара и действовали решительно.

Активное участие в прорыве усиленных укреплений противника с 8-го на 9 августа 1945 года приняла Пятая армия под командованием Николая Ивановича Крылова. Дважды Герой Советского Союза со своими бойцами штурмом взял два железобетонных бастиона – сопки Верблюд и Острая. Каждую опоясывали противотанковые рвы и шесть рядов заграждений из колючей проволоки. На огневых точках этих высот были наготове пулеметы, пушки и орудия крупного калибра. Доты и дзоты с траншеями имели выходы к подземным тоннелям к узкоколейке для мобильной переброски вооружения. Глубже под землей был склад боеприпасов, горючего и продовольствия.

Командующий приморской группой войск Мерецков одобрил решение Крылова ударить по этим высотам ночью без артподготовки. Прорыв вслепую мог провалиться. Командование использовало опыт маршала Жукова, который брал Берлин, внезапно ослепив врага десятками прожекторов.

Штурм маньчжурских высот прошел по такому же сценарию. Главная заслуга Николая Ивановича была в том, что он поднял дух бойцов и повел их за собой.

ВЕРНУЛ ЯМАДЕ МЕЧ 

Еще один герой лета 45-го – боевой офицер Иван Артеменко. Его группа тщательно спланировала и перебросила с запада на Дальний Восток 400 тысяч бойцов и вооружения армий, влившихся в 1-й и 2-й дальневосточные фронты.

Позже полковник Артеменко выполнил историческую миссию. 19 августа 1945 года в городе Чанчуне он во главе парламентеров потребовал от главнокомандующего войсками в Маньчжурии генерала Ямада немедленно прекратить сопротивление. Благодаря храбрости и дипломатичности Ивана Матвеевича генерал признал свое поражение еще за две недели до официального окончания войны. Рискуя погибнуть, полковник Артеменко спас тысячи бойцов противоборствующих сторон, остановив бессмысленное кровопролитие.

Генерал Ямада на переговорах первым протянул советскому полковнику свой самурайский меч. Зная, что японцы больше жизни дорожат своим холодным оружием, Артеменко вернул главе ставки его реликвию, сказав, что советские воины овладевают оружием противника только в бою, а не в кабинетах. Так, Иван Тимофеевич окончательно покорил представителей верхушки противника в Маньчжурии. Ямада тут же отдал приказ своим войскам сложить оружие. 600 тысяч военнопленных – еще один итог этой миссии. О ней не раз писали наши и зарубежные газеты. 2 сентября пакт о безоговорочной капитуляции Японии поставил точку в истории Второй мировой.

Беседовала Татьяна РОМАНОВА