Евгений Поричук

«Нельзя человека заставить верить в Бога огнем и мечом».

В нашем обществе многие люди называют религиозные организации "сектами", вкладывая в это слово отрицательное значение и не воспринимая верующего евангельской конфессии как православного христианина.

Кто такие христиане веры Евангельской? Об этом рассказал Евгений Поричук - человек, отказавшийся от карьеры ради служения Богу. О том, почему Евгений убежден, что людей обманом заставили верить в Бога, а детей нельзя крестить в младенчестве, а также чем оттолкнул его от себя Храм Святого Покрова, читайте в нашем интервью.

- Евгений, расскажите о своем детстве. В какой обстановке вы росли?

- Рос, как и все ребята того времени – через традиции октябризма-ленинизма, начало совдеповской закалки. Готовился стать комсомольцем, но в комсомол так и не вступил.

В школе учился хорошо. У меня был прекрасный наставник – мой дед. Он работал главным инженером на локомотиворемонтном заводе. Благодаря нему у меня с детства была любовь к знаниям, к обучению, к дисциплине. Родители контролировали мою успеваемость только первые три года, потом я занимался самостоятельно. Отец мне однажды сказал: «Учишься ты для себя, поэтому поощрять тебя деньгами я не собираюсь». Воспитывали меня в строгости: в школьные годы даже как-то ремешком пару раз приложили. Заслужил. До сих пор хорошо помню.

- Что же вы такого натворили?

- Первый раз наказали за то, что я серьезно обманул своих родителей. А второй раз - за то, что ударил девочку. В детстве девчонки пытались надо мной поиздеваться, и я неудачно отмахнулся от одной из задир, а она в то время недавно перенесла операцию на глазах. Получилось так, что я едва не оставил ее калекой. С тех пор я четко уяснил, что женщин бить нельзя. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

- Вы сказали, что были пионером. С гордостью носили галстук?

- Конечно, нас ведь так воспитывали, тогда другого выбора не было. Помню, со мной в классе учился цыган. Он единственный не надевал пионерский галстук, потому что был баптистом и носил под рубашкой крест. У его родителей и у него самого хватило сил и убеждений противостоять системе. Мы же считали его юродивым, смеялись над ним и близко к себе не подпускали. В нашем классе он был изгоем. Сейчас я понимаю, что это был результат внушаемых нам идеалов, хотя все равно не скажу, что они были плохими.

- А сами-то как – хотели стать комсомольцем?

- Стремление к лучшему есть всегда. Если есть лестница, то по ней надо идти, а если идти, то вверх. Я хотел вступить в комсомол, но не судьба. Это как раз был 1987 год, если помните, именно тогда рухнула вся государственная система.

- О чем мечтали в то время?

- Я мечтал работать в банке. Хотел получить два высших образования – экономическое и юридическое, а потом построить собственный мир. Свою Вселенную.

- Чем вы увлекались?

- Занимался спортом. Любовь к нему мне привил отец. В 13 лет я начал заниматься греко-римской борьбой, потом увлекся карате, и шесть лет моей жизни были тесно связаны с этим видом спорта.

Арнольд Шварценеггер, Сильвестр Сталлоне, Жан-Клод Ван Дамм, Джеки Чан, Брюс Ли – у меня, как и у многих других мальчишек того времени, появлялись новые кумиры, мы уже начинали забывать ленинизм и подражали звездам.

- А криминал вас не коснулся?

- Учеба и спорт занимали практически все мое время, поэтому на всякие глупости его попросту не оставалось. Кто-то из моих сверстников закончил тюрьмой, кто-то умер от передозировки, кого-то убили… Сейчас я понимаю – это Бог хранил меня от бед.

- Кризис 90-х вас тоже обошел стороной?

- И да, и нет. У меня случился семейный кризис – от нас ушел отец. Правда, немного позже все встало на свои места, но в тот момент для меня это стало настоящим испытанием. Семья была для меня важной частью жизни, и вдруг в одночасье всё разрушилось… Это очень повлияло на меня – я закрылся и ожесточился.

Спас спорт – я с головой ушел в карате. Тренер стал для меня не только наставником, но и добрым другом. Серьезный, воспитанный, целеустремленный парень, без вредных привычек, всегда к окружающим относился с уважением – тогда я увидел в нем человека, на которого хотел быть похожим, он стал для меня примером. Там же, в секции, у меня появились лучшие друзья. Нас было пятеро, и мы всегда держались вместе, были одной семьей.

- Каких достижений вы добились в карате?

- Занял первое место на городском турнире в абсолютной весовой категории. Покорить Уссурийск – это для меня было серьезным достижением.

- А почему бросили занятия спортом?

- Познакомился со своей будущей женой, и борьба постепенно отошла на второй план. Несмотря на это спорт я не бросил. Теперь занимаюсь для себя, чтобы не потерять форму.

- Как вы познакомились с женой?

- Мы учились в Приморской сельскохозяйственной академии, я – на пятом курсе, а она – на четвертом. Удивительно, но я никогда не обращал на нее внимания, буквально в упор ее не видел, хотя она довольно яркая личность. Знаете, как будто были закрыты глаза, а на последней научной конференции увидел ее и подумал: «Ого! А что это за девушка?!». В общем, понравилась, познакомились, и вот теперь у нас уже трое сыновей.

- Как проходила ваша студенческая жизнь?

- Я рано пошел работать. В 90-е многим приходилось тяжело. Родители воровать не могли, работали честно, а честно тогда мало кто хорошо зарабатывал.

Вместе со свободой, которая пришла с взрослением, появилось и много искушений, но на них попросту не оставалось времени. С третьего курса я совмещал учебу, спорт и работу. Но я не жалуюсь, у меня была очень интересная молодость. Всего было понемножку – и радостей, и горестей…

- А как же мечта создать собственный мир?

- Я жил спокойно и размеренно до 23 лет. Работал главным бухгалтером на предприятии, у меня была хорошая зарплата, перспективы карьерного роста, меня ценили как работника. Но я от всего отказался, и моя жизнь полностью изменилась.

Наверное, каждый человек однажды сталкивается с ситуацией, когда понимает, что не все в этом мире зависит от него. Есть вещи, которые ты не планируешь, а они просто приходят… Я не искал этого сознательно, но когда встретился с этим, то понял, что мне по пути. Я начал жить по-другому, моя жизнь изменилась к лучшему.

- Как это - жить по-другому? Что произошло?

- Все началось с того, что я встретил старого знакомого, мы вместе росли в одном дворе. Правда, в детстве часто конфликтовали – он был недружелюбным и закрытым, а тут совершенно другой человек, с которым приятно общаться. Такая перемена меня удивила, и спустя какое-то время я поинтересовался, что же с ним произошло. Он объяснил, что однажды осознал, что вся его жизнь идет неправильно и поэтому решил обратиться к Богу. Честно говоря, я тогда очень испугался за него и подумал, что парень вляпался: попал в какую-то секту или что-то в этом духе…

Я стал его расспрашивать, хотел узнать побольше, подумал, может, ему нужно как-то помочь. Но, как оказалось, моя помощь ему совсем ни к чему. На все вопросы он отвечал открыто, называл вещи своими именами. Его слова нашли отклик в моем сердце, хотя он меня ни в чем не убеждал. Тогда я почувствовал, будто прозрел и начал видеть самые лучшие стороны жизни, замечать прекрасные человеческие качества.

К 23 годам, если человек достаточно честен и откровенен с собой, он уже не понаслышке знает, что такое обман, предательство, корысть… В общем, видит в жизни довольно много плохого. Дело в том, что зачастую вся эта круговерть может развить такую скорость, что человек перестает ее контролировать, и она начинает его захватывать. Как в той притче про человека, который убил дракона, а потом смотрел в воду и видел, как сам превращается в дракона. То, с чем ты борешься, в конце концов, тебя же и побеждает.

Так происходило и со мной, я ощутил, что, сам того не желая, начинаю меняться в худшую сторону. Но эта встреча со старым знакомым произвела на меня впечатление, я увидел то, чего не видел раньше – новый путь, по которому мне захотелось пойти. Я уверовал в живого Бога и начал ему молиться.

- Долго ли вы стояли на распутье?

- Сложно сказать. Думаю, после той встречи прошло около трех месяцев. Но на самом деле все происходило гораздо дольше. Понимаете, в храме возникает особое чувство: ставишь свечку, стоишь в тишине, забываешь о повседневных тяготах, и на душе становится так легко, так хорошо, что хочется испытать это ощущение покоя и умиротворения еще раз. Нечто похожее я испытывал, когда общался с искренне верующими людьми, к ним хотелось возвращаться снова и снова.

- Почему вы не уверовали раньше?

- Боялся отличаться от окружающих. Я же уже говорил, что воспитывался в обществе, где все должны быть одинаковыми и не выделяться, иначе порицание и косые взгляды окружающих. Многие бывают скованы подобным страхом, но со временем моя боязнь исчезла.

Сейчас другое время, и у людей появился другой страх - не успеть, опоздать, потерять... Мы как будто бы «сходим с ума», словно поражение массовым психозом потребительства и материализма.

После разговора с товарищем я решил остановиться и понять: что значит уверовать. Из-за влияния извне чистая, бескорыстная дружба и благородные отношения стали куда-то пропадать. Я попросил своего товарища помолиться за меня, но он сказал, что я и сам могу это сделать. Помню, тогда удивился: как? Как это я могу помолиться? Кто я такой, чтобы молиться? Думал, что это для особых людей, для преосвященных, для монахов, для батюшки… Но он меня разуверил, сказав, что обратиться к Господу может каждый.

В Евангелие написано, что спасение дается человеку не потому, что он принес индульгенцию, не потому, что он поцеловал мощи или на коленях поднялся по Святой лестнице в Ватикане. Спасение дается Богом человеку даром, лишь по одной его вере.

- Как отнеслись друзья к вашему выбору?

- Многие меня не поняли. Кто-то принял в штыки, кто-то закрыл двери, кто-то крутил пальцем у виска…

- А как вы относитесь к атеистам?

- Верить в Бога или нет – добровольный выбор каждого человека. Нельзя человека заставить верить в Бога огнем и мечом, как однажды уже было на Руси.

Как можно считать верующими пьяных людей с крестиком на груди, которые рвут на себе рубаху и матом доказывают, что они верят в Бога? А ведь это - последствие того времени, когда простых людей целыми деревнями насильно загоняли в воду, утверждая, что после этого они стали христианами.

Люди, будучи обманутыми, начали считать себя верующими без подлинного почтения к Божьему Слову, а в итоге мы сейчас имеем ту теологию богослужения, которую повсеместно встречаем.

- А если бы ваш товарищ исповедовал другую веру, исход был бы таким же?

- Я уже говорил, что христианство жило во мне всегда. Понимаете, есть всего один истинный свет. Христианство не случайно стало мощным катализатором реформаций в средневековой Европе в эпоху просвещения. В Европе перед реформацией католическая церковь учинила жуткий террор: все было в огне, костры горели круглосуточно. Тогда папство завладело всеми политическими инструментами, и папа имел большее влияние, чем какой-нибудь правитель самой высокоразвитой европейской страны. Диктатура, религиозное невежество… Это была тьма, а не тот свет, который принес через свое учение Христос.

Но все изменилось, когда пришло Слово Божие, и Библия стала достоянием простого народа. Мартин Лютер напечатал ее и утвердил, что эту книгу могут читать простые люди. Для того чтобы прочесть Библию, не обязательно быть папой или кардиналом. Каждому человеку доступен этот свет жизни.

- Правильно ли, на ваш взгляд, крестить детей в раннем детстве? 

- Благословление и молитва за младенца – это хорошо. Но крещение – это то, что человек должен сделать осознанно, это заключение завета с Богом, и неправильно давать его за кого-то. То, что люди крестят своих детей, это не их недостаток. Это недостаток учения.

В Писании сказано, что водное крещение – это обещание Богу доброй совести. Человек должен осознанно и добровольно принять Иисуса Христа, а не просто окунуться или быть погруженным в воду. Ведь эта вода ничем не отличается от любой другой. При крещении человек должен пообещать Богу служить ему с чистой совестью и брать на себя ответственность за каждый свой сознательный поступок. А это может сделать только взрослый. Ребенок, который только начинает познавать окружающий мир, на это не способен.

- В каком возрасте вы приняли решение креститься?

- Я был крещен дважды. Первый раз в 13 лет, в 1990 году – тогда крещение стало доступным, за него перестали осуждать, перестали высмеивать, и все побежали в церковь. Моя мать решила покреститься и взяла меня заодно. Помню, я тогда стоял в церкви и не понимал, что происходит: вокруг стоит куча народа, всех побрызгали водой, повесили грудь крестики… И все. Да, я стал крещенным, и что? В моей жизни ничего не изменилось – в ней все также было много вещей, неугодных Богу. Я продолжал поступать неправильно потому, что так делали все.

Мне кажется, что в пионерию я верил больше, чем в то крещение, которое мне преподнесли. По крайней мере, когда меня посвящали, я понимал, что делаю: долго к этому готовился, когда повязывали галстук, читал клятву. И я по-своему верил в эту клятву.

В 23 года у меня было еще одно крещение, но уже осознанное. Я понял, что мне предлагается, все взвесил, хорошенько подумал и только после этого пошел и покрестился во второй раз. С того момента я всеми силами стараюсь хранить верность завету, данному 12 лет назад. Он для меня стал определяющим в жизни.

Принять крещение - это ведь как жениться. Один раз и навсегда. Да, сейчас многое очень условно, и люди могут позволить себе, так сказать, попробовать друг друга прежде, чем вступить в брак. Но изначально так не было. Раньше люди понимали, что идут на серьезный шаг, женились сразу, чтобы не делать друг другу больно, чтобы ни одна из сторон не страдала.

Неправильно отказываться от уже сделанного выбора. Прежде чем вступить в отношения с женщиной, нужно понять, готов ли ты назвать ее своей женой. И если готов, то должен пообещать, что всю свою жизнь будешь с ней. Хорошо ли, плохо ли – ты берешь ее со всеми достоинствами и недостатками, а не только с милым лицом и красивой фигурой. Это человек пойдет с тобой по жизни и всегда будет жить в твоем сердце. И если тебя что-то не устраивает, значит, ты должен в первую очередь работать над собой, а не над ней.

Вот такую аналогию можно провести между браком и крещением.

- Ваши сыновья крещеные?

- Нет. Жду, пока они сами поймут - надо им это или нет. Старшему сыну девять лет, но я не могу решить за него, хотя предлагаю этот путь и ему, и остальным детям.

- А почему вы не ходите в Церковь Покрова Пресвятой Богородицы?

- В церковь Покрова я пришел 12 лет назад, когда только духовно переродился, и впечатления от посещения этого храма у меня остались не самые благоприятные. Дело в том, что во время молитвы ко мне подошла служительница церкви и начала выговаривать за то, что на мне была рубашка с коротким рукавом, а это якобы противоречит церковным канонам. Я попытался возразить, дескать, я пришел в Божий дом помолиться, причем здесь рукава? Но диалога не получилась. Она назвала меня еретиком и фактически выгнала из храма. И тут я понял: если постоянно думать о том, что в храме не туда встал, не в том одет, не туда пошел, допустил какую-нибудь оплошность и все время ждать замечания - ничего хорошего из этого не выйдет. Знаете, эта инаковость всегда была конфликтом между евангилиевскими и православными верующими. Хотя что нам делить? Бог ведь один.

- Вы так замечательно обо всем рассказываете, вам надо встречаться с людьми, чтобы нести им слово Божье.

- Я так и делаю. С момента моего уверования я несколько раз ездил по российским городам, по разным странам с желанием передать Благую Весть о воскресении Иисуса Христа, поделиться его любовью и вдохновить хотя бы одного человека встать на путь следования его заповедям.

Но только говорить - недостаточно, важно проводить большую общественную работу с людьми, которым трудно приспособиться в жизни, найти себя. Этим как раз и занимается церковь. При этом важны не слова, а поступки, поэтому стараюсь показывать достойный пример.

Завершая нашу беседу, хочу пожелать всем жителям и гостям нашего города в трудные минуты жизни не отчаиваться, несмотря ни на что. Даже если кажется, что выхода нет, это не так. Мы просто его не всегда видим. Всегда можно обратиться к Богу и ожидать ответ, ведь он – наш отец и отвечает тем, кто приходит к нему с чистым сердцем и искренней верой.

Беседовала Мария ХРОЛЕНКО