Игорь Арончик

«Я отказался от массы заманчивых предложений, сулящих огромный заработок. Моя цель – быть ближе к простым людям».

Игорь Арончик – балетмейстер и мастер пантомимы, автор идеи «живых статуй». Он приехал в наш город из Севастополя, преодолев более 12 тысяч километров на своем автомобиле вместе с женой Светланой. Целью его визита было не только выступление со своим главным номером – «живой скульптурой» Рембрандта, но и желание рассказать об обстановке на Украине, а также о том, что происходит на самом деле в присоединенных к России Крыму и Севастополе. Наш корреспондент встретился с Игорем Арончиком, но обыкновенное интервью переросло в долгую, насыщенную разносторонними темами беседу, а сам «живой Рембрандт» оказался интереснейшим, образованным собеседником.

- В рамках этого тура в каких городах вы ещё были?

- В мае мы отправились в путь, чтобы доехать до Владивостока. За все это время мы посетили 22 города. На Юге России пробыли больше, - дожидались теплого сезона в средней полосе страны. 

- Расскажите о самых смешных и курьёзных случаях во время выступлений.

- О, их было так много, что, когда я начинал писать свою книгу «Жизнь как она есть», у меня родилась идея написать еще одну - про курьёзы. В Кисловодске произошел комичный случай: ко мне подошел охранник и попросил сказать женщине, что я живой. Сначала я не понял зачем. Оказывается, она подошла к нему и спросила: "Сколько стоит эта кукла? Я хочу ее купить!" Этой состоятельной даме не сразу смогли объяснить, что статуя - это живой человек. Она настаивала на своем и говорила: "Кого вы обманываете? Какой же это человек? Когда я хочу что-то купить, я покупаю. Скажите цену этой куклы!" Когда я сказал ей, что я живой, она очень удивилась и смутилась! Потом такой же случай повторился и в Питере. А еще ко мне подошел бывший заключенный, он стал рассказывать, что сидел в общей сложности 50 лет. Он сказал тогда мне: "У нас в тюрьмах много выдающихся артистов бывало. Но вы самый талантливый артист, которого я видел в своей жизни! Приезжайте к нам, там ваше искусство будет пользоваться огромным успехом!" И еще один бывший заключенный подошел ко мне в Донецке, когда я выступал на постаменте. Я побаивался туда ехать со своим номером, ведь это город, где живет много вышедших из заключения. Когда я стоял на постаменте, он подошел ко мне и попросил спуститься: "Пахан ты наш, спускайся!" Тогда я подумал, что пора вызывать охрану, - наверное, пришли собирать поборы. А он повернулся к своим приятелям и сказал: "Вы видите, какой это талантливый человек? Выворачивайте карманы, высыпайте все деньги, что у вас есть, только на пиво оставьте!" Бывало много случаев, когда люди подходили сфотографироваться или присаживались отдохнуть около меня, - и когда я начинал двигаться, они пугались, убегали. Бывало, что даже в обмороки падали! 

- Я знаю, что есть хулиганы, которые, пользуясь вашим неподвижным положением тела, начинают издеваться. Как вы боретесь с такими "шутниками"?

- Я бойцовский товарищ, отпор даю любым. Когда начинал гастролировать, выступал без охраны и без жены. И тогда бывали неприятные случаи, но я их сразу пресекал. Как-то раз я приехал в Киев и долгое время ежедневно выступал напротив мэрии. Туда собирались огромные толпы со всей страны, чтобы посмотреть на меня. Поначалу я не верил в это, но люди подходили ко мне, спрашивали, сколько я еще пробуду с выступлениями, во сколько и когда они состоятся. Зрители говорили мне: "Мы хотим привезти родственников из Одессы, чтобы показать вас!" А потом они действительно приезжали и напоминали: "Помните, вы не верили? Вот, это наши родственники из Одессы!" Так вот, тогда и произошло несколько случаев с хулиганами. Я спокойно хватал их за руку и говорил: "Не балуйтесь, я могу наказать!" Одна девочка положила мне на ногу большущий камень. И это наблюдала огромная толпа зрителей. Я медленно спустился с постамента и окликнул ее. Она повернулась, а я взял и поднял ее по ступенькам наверх. Она тогда очень испугалась, говорила, что не думала, что я живой. Один парень вылетел на роликах и выбил постамент у меня из-под ног... Его тут же схватили, вызвали полицию. Меня попросили написать заявление, но я не стал: жалко стало парня. 

- А как на вас реагировали за границей?

- Там культура другая... Люди не просто аплодировали, они кричали "Брависсимо!". "Браво! ", они восторгались, досматривая выступление до конца, а на следующий день приходили снова, чтобы еще раз посмотреть на меня. Полиция не могла оттеснить людей, потому что их было очень много и всем хотелось увидеть «живую статую» Рембрандта поближе. За границей всегда собирается по несколько сотен и даже тысяч зрителей. Правда, неприятный случай произошел и там. В Германии один парень в компании друзей стал себя вести издевательски. Я ему сделал несколько замечаний, но он их игнорировал и продолжал вести себя по-хамски. Я пригрозил, что вызову полицию. Тогда его компания сгруппировалась, и молодые люди сами вызвали полицию. Но когда полицейские приехали, все зрители, смотревшие на меня, выступили свидетелями того, что я не виноват ни в чем. Этого мальчишку поймали и, пока не приехали его родители, не отпустили. 

- А в каком городе мира вам понравилось выступать больше всего?

- Там, где публика принимала радушно. Это и Рим, и Париж, Копенгаген, Стокгольм... Там меня встречали многотысячные толпы людей. Есть и большие, и малые города, в которых меня помнят и ждут. После первого моего визита проходило много лет, но, когда я возвращался, ко мне подходили люди и говорили: "Как здорово, что вы снова приехали, мы так ждали вас!" В Швеции, в Мальме посмотреть на "живую статую" приходил весь город и его окрестности. В таких городах меня приглашали в качестве почетного гостя на самые важные мероприятия, звали на международные симпозиумы, однажды попросили провести международный фестиваль пантомимы, - там я получил Премию Германии. Есть много городов, которые я по-своему люблю. В России я тоже увидел теплый прием, во многих городах пришло колоссальное количество зрителей, городские администрации ко мне отнеслись с уважением. 

- Ваш образ никогда не меняется, почему вы выбрали именно эту статую Рембрандта?

- Скульптура, которую я выбрал для своего образа, находится в Королевском музее в Амстердаме. Она единственная на сегодняшний день, у которой берет приподнят вверх, как веер. У всех остальных статуй Рембрандта, и даже на картинах, берет приплюснут. А также это единственная статуя Рембрандта в стиле барокко. Когда я ее увидел, у меня возникла идея ее «оживить». Кстати, этот берет удобен, когда надо скрываться от назойливых журналистов. (Смеется). Теперь я научился от всего происходящего абстрагироваться, а поначалу меня отвлекали корреспонденты, люди и даже звуки, я старался сделать музыку погромче. А беретом мог прикрыть лицо. Бывало, что с журналистами я хохмил: он идет в одну сторону, а я закрываюсь беретом, он в другую, - а я снова от него отворачиваюсь. А люди как хохотали!

- Часто шутите с людьми?

- Иногда юмор не помешает. В начале, когда я только продумывал свои движения и позы, я использовал юмор в выступлениях чаще. Люди принимали и это тоже на «ура», но потом я поразмыслил и понял, что классика и юмор нельзя так пересекать. Иногда пошутить можно, но не постоянно. Должна создаваться атмосфера старины, высокого искусства.

- Вы сказали, что приходилось спасаться от назойливых журналистов, - вам настолько не давали покоя СМИ?

- Одно время  была у меня напасть такая: я был под пристальным вниманием журналистов и фотографов. И тогда я решил, что в Европе буду давать интервью и соглашаться на фотосессии только за деньги. Но все равно, бывали такие журналисты, которые хотели обойти это и, сделав фото со мной, подписывали: "артист из Англии" или "артист из Парижа" - они даже не знали, кто я!

- Ваше музыкальное сопровождение не классическая музыка. Почему?

- Каждую деталь своего выступления я всегда продумываю. До сегодняшнего дня то, что я делаю, еще не повторил никто, я имею в виду, в таком классицизме. Над музыкой я тоже размышлял. Сначала я хотел ставить только классику. Но потом подумал, что не каждому она может быть понятна. Использую подборку мировых лирических хитов, которые в течение четырех часов не повторяются. Эта музыка доступна каждому, независимо от возраста, пола и национальности.

- Я заметила, что вы выступаете с закрытыми глазами, для чего?

- Я закрываю глаза для того, чтобы оставаться в образе. Окружающим людям кажется, что я ничего не вижу, но я научился подглядывать: когда меня фотографируют, я поворачиваюсь на камеру, позирую. Я не раз ловил воришек, которые надеялись, что я ничего не увижу. Есть такие хитрецы в любой стране, - они нагибаются, чтобы положить монетку, а сами вытаскивают из корзинки горсть. Я их ловил за руку, они пугались и извинялись, возвращая деньги обратно. 

- Скажите, у вас окупаются затраты на дорогу и проживание, или вся ваша идея держится на личном энтузиазме?

- За границей можно заработать довольно много денег. Бывало, что богатые люди предлагали мне перевести деньги на банковский счет. Именно потому, что это - мое любимое дело, которое еще и приносит деньги, я в свое время отказался от массы заманчивых предложений в разных странах. Вначале, когда Украину еще не знали в Европе, меня представляли как хореографа и балетмейстера из России. Я был единственным актером из России и стран СНГ, кто выступал на самых значимых мероприятиях в Европе. В 1998 году известный балетмейстер Германии предлагал поставить балет в стиле барокко, в котором главную роль хотели отдать мне. Я назвал цену своего репетиционного часа - 250 долларов. Он удивился столь высокой цене, начал упрашивать... Дошло дело до канцелярии президента. И там меня много упрашивали: «Вы будете ездить по всему миру! - говорили мне, - после того, как мы сделаем постановку, мы с вами подпишем контракт»… Но я отказался. Потом я размышлял, правильно ли тогда поступил. Ну, объездил бы я весь мир, был бы великим балетмейстером, но меня знали бы только в определенных кругах. А так я сам себе хозяин, меня узнают простые люди, меня ждут и мне радуются, когда я приезжаю в образе Рембрандта. Приглашали меня и в знаменитый театр оперы и балета в Париже, но и там я дал отказ. Первый цирк «du Soleil» предложил мне такую зарплату, над которой я только посмеялся. С годами этот цирк стал корпорацией, теперь этих цирков сотни. Единственное, на что я однажды согласился, это выступление в течение месяца с лауреатами «Золотого клоуна» в Монте-Карло. И я не мог дождаться, когда же этот месяц закончится… Мне очень тяжело выступать по приглашению, это большая ответственность перед теми, кто мне платит. Я сам режиссер, и подстраиваться под других режиссеров мне тяжело. Например, на одном симпозиуме мне сказали: «Вот стол, на нем будешь стоять и выступать». Но я понимал, что на столе выступление не вызовет должных эмоций и интереса. Но ведь я не могу прийти к людям, которые мне купили билет, оплатили мою работу и сказать, что на столе выступать не буду. Я подошел и аккуратно предложил встречать гостей на входе: «Там, где мимо меня будут проходить все гости, я бы делал им реверансы, пожимал бы руку. Причем, глядя сквозь полузакрытые глаза, я оказывал бы знаки только тем, кто на меня посмотрит, чтобы вызвать больше интереса»… Мне разрешили. Успех был большой: люди удивлялись, смеялись, у них поднималось настроение. А потом, в конце выступления, мне все-таки велели встать на стол. Я подчинился. И закончилось это тем, что нетрезвые гости щупали меня, хватали, подсовывали фужеры с вином… Только я сам знаю, где и как лучше выступать. 

Я вообще не люблю выступать на подобных мероприятиях, - там нет простых людей. Именно поэтому я не жалею, что отказался от подобных предложений. Моя цель – выступать перед народом. Я мог бы не работать на городских площадках и спокойно ждать выгодных предложений. Н моего зрителя не бывает там, куда меня приглашают. В день более 10 визиток с приглашениями я находил в своей корзинке. И я сам себе продюсер, я свободен. 

А для примера о размере заработка есть у меня один случай: моего знакомого, первую скрипку белорусского симфонического оркестра, я уговаривал выступить на улице Цюриха вдвоем, чтобы он во фраке и бабочке играл «Аве Мария». Он отказался, мотивировав это тем, что люди такой величины не должны выступать на улице перед прохожими. Но когда он увидел ажиотаж вокруг меня, он согласился. В конце того дня я сказал: «Подели выручку». Его изумило то, что корзинку было просто не поднять от земли, - сам он в день столько никогда не зарабатывал. 

- Я знаю, что в мире есть еще много живых скульптур, - это ваши последователи?

- Да. То, что я всегда выступал перед простыми людьми, способствовало появлению других статуй по всему миру. До этого, может, и были несколько ряженых «кукол», движения которых ограничивались раскачиваниями из стороны в сторону, одевались они просто, да и грим у них был водяной… Это все примитивно. И ведут они себя не профессионально и даже не этично: не так двигаются, не так точно воссоздают образы, зачем-то хватаются за людей и упрашивают платить… Я был первой «живой статуей» в Италии, Испании, Франции… Даже то, что я делал с белым лицом, значительно отличалось мимикой, жестами, движениями. Сходство моей статуи с Рембрандтом замечали все: пышные усы и борода, костюм и грим, которого не было ни у кого в мире! Видя такой успех, другие думали: «Почему бы и нам этим не заняться?» Многим, кто просил, я помогал. Ко мне подходили молодые люди, и я объяснял им, что нужно сделать, чтобы быть похожим внешне, как себя правильно вести. Я сам придумывал и делал статуи в Амстердаме, в Бельгии, Испании, Париже. Одному парню из Германии, который стоял на земле в простом черном костюме, я объяснил, что нужно подкрасить костюм под бронзу, сделать постамент, показал движения. Но потом я стал замечать, что мои ученики стали вести себя по-хамски, либо продавали мои идеи другим… И тогда я понял, что нельзя со всеми быть таким открытым. Когда ко мне снова обращались за помощью, я уже называл сумму. 

У меня, как и у Рембрандта, в жизни было очень много предательства. Есть один случай, когда мой друг в Амстердаме стал тоже одеваться "под Рембрандта". Только он не работал, как я, а под наркотическим воздействием садился на стул и просто собирал деньги. Тогда я приехал к нему и сказал: «Что ты делаешь?! Зачем же ты позоришь меня, ведь все знают, что Рембрандта показываю только я!» Я специально выступил перед людьми рядом с ним, чтобы они поняли, что это был не я. Как только начал выступать, люди закричали: «Рембрандт вернулся!» Они сразу же узнали меня, потому что в такой манере выступаю только я.  

Моим успехом многие норовили воспользоваться. Когда я был балетмейстером, я придумал впервые открыть балетные студии в детских садах. Я создал план-проект, мне было очень тяжело все продумать. Мой план-проект был в Министерстве культуры СССР, в Министерстве финансов СССР, от них я получил разрешение на хозрасчетную частную деятельность, и в 76 –м году уже имел свой частный бизнес. И я передавал этот опыт всем: Белоруссии, Молдавии, Украине, России… А потом, когда я оставил свой детский комбинат, девушка, которая пришла после меня, сказала: «Это все придумала я!» Мне было так смешно, ведь она не умела ничего, она даже с детьми не могла заниматься… А когда я оставил военный ансамбль, новый руководитель пришла на все готовое. Так она потом меня не пустила в балетный класс! И все танцоры были возмущены. Она боялась, что я снова возьму ансамбль под свое руководство. На моих постановках она прославилась, получила звание «Заслуженного работника культуры». Но потом стала пьяницей, ведь сама она ничего не умела, удержаться на этом месте больше двух лет не смогла. 

- Как вы считаете, нужно ли развивать искусство «живых скульптур»?

- Было одно время, когда статуй развелось слишком много. В Барселоне вышел указ убрать их всех, - они вели себя некорректно, ходили в грязных костюмах, выпрашивали деньги, ни о какой культуре тут нельзя было и говорить! Хотя есть множество неописуемых «статуй», - которые можно увидеть на специальном конкурсе. Да, их много по всему миру, но когда ты выступаешь, а тебе аплодируют не только зрители, но и другие «живые статуи», - это самое большое признание! Я рад, что в последнее время «живые статуи» стали профессиональнее: начали прикрывать глаза, стали более пластично двигаться. Одно дело работать, перенимать профессиональные качества, а другое дело - пользоваться чужой идеей, не напрягаясь, только для заработка денег. Но пока никто в мире до сегодняшнего дня не сделал ничего и близкого к тому, что делаю я.

- А у вас все получилось сразу или придумывалось постепенно?

- Разумеется, то, что люди видят сегодня, придумалось не сразу. Сначала я не двигался вообще, потом усложнил свое представление реверансом. Позже мне показалось, что одной позы недостаточно, и я придумывал, сидя перед зеркалом, все новые позы, стал спускаться с постамента, и это вызывало шквал оваций. Через два с половиной года я стал медленно двигаться. И это было очень тяжело. Многие мне говорят: «Ты же уже привык, тебе, наверное, легче, чем было в начале!» Нисколько! Это очень тяжело: все болит, как и раньше. Да и возраст у меня уже такой... Как-то не так встал, дрожь появляется… Я придумал выступать сидя. В итоге все свои идеи я связал и стал комбинировать.

- Какова цель этого тура?

- Цели этого тура – культурные, экономические и политические. Я вижу, что люди в Приморском крае реагируют слабо, стесняются друг перед другом аплодировать, боятся подойти сфотографироваться. И я понимаю, что это оттого, что они не видели такого ни разу. А по окончании выступления я рассказываю всем, кому интересно, о том, что сейчас делается в Крыму.

- Расскажите, пожалуйста, и нашим читателям о положении в Крыму.

- Обстановка там спокойная, я каждый день звоню друзьям и общаюсь с ними, - и в Севастополь, и в Симферополь. По телевизору все больше умалчивают о правде, а мы рассказываем все как есть. Этому мы с женой и посвятили свою поездку сюда. Недавно шли горячие споры о том, кому же принадлежит Крым. Я изучал очень подробно исторические материалы. Все пишут по-разному, но вывод один: Крым никогда не был Украиной. Мы с женой хотим, чтобы люди понимали, где есть правда, а где не правда. Я рассказываю про политику и экономику Украины и России, всем, кому интересно. В каждом городе я внимательно наблюдаю за всем происходящим, и поэтому мне есть что сказать. Я не питаюсь в ресторанах, а хожу на городские рынки и смотрю, какие цены там, в каком состоянии продукты. Благодаря мне в одном городе закрыли рынок, потому что там продавали тухлое мясо! А горожане боялись и молчали. Я согласился дать интервью городскому телеканалу только при условии: то, что я скажу вначале, не вырежут. Я рассказал про этот рынок, и его на следующий день закрыли.

-Что вы можете сказать об украинской политике?

- Украинскую политику я называю проституцией. Мне пришлось вращаться и в политических кругах. Я всегда помогал ветеранам и пенсионерам, стал председателем партии защиты пенсионеров. Бывал на многих съездах, выступал, меня хорошо принимали. Когда я увидел эту чернь изнутри и понял, что это – не политика. И я бросил этим заниматься, хотя карьера шла в гору. Мне могли дать машины, деньги, но я ясно понял, что делать что-то для людей у меня не получится. Когда я входил в состав Избирательной комиссии, меня спрашивали: «Когда войдете в Верховный Совет, чем будете заниматься?» Я говорил: «Меня здесь вы не увидите, здесь будет сидеть мой помощник, а я буду встречаться с простыми людьми,  узнавать, спрашивать, наблюдать, помогать. Здесь мой голос будет один, а вы все будете против». Поэтому я и ушел. Я очень хорошо изучил, как предают, как прогибаются за  деньги. Меня даже грозились убить, но я никогда не боялся, - почему я должен прятаться? 

У нас посольства России и Украины действуют так: хочешь ты получить гражданство России – приходи, напиши заявление, что ты ошибся, заплати сто евро и получишь заграничный паспорт гражданина России. А раз ты его получил, - то ты уже являешься гражданином двух стран: Германии и России, - это же было! Не знаю, как сейчас, есть это или нет, но раньше это было и в Украине, и везде. Запретили двойное гражданство, так что же вы обманываете?! И я говорю об этом в Министерстве внутренних дел: «Вы нарушаете закон. Ваше посольство за деньги продает паспорта!» Я гражданин Израиля, и даже если я отдам паспорт, то по закону я буду являться гражданином Израиля до самой смерти. Как же мне быть? Ведь я уже гражданин двух стран! Вот сейчас получился казус: граждане Украины, живущие в Крыму, бежали и получали российские паспорта. По 1700 человек в день записывались, я ходил и проверял несколько дней. Бабушки шли, которые еле ножками шаркают… Я говорил им: «Зачем вы идёте, к вам придет специалист сам и выдаст вам паспорт дома!» А они мне отвечали: «Людей очень много, а вдруг я умру? А я хочу умереть русской!» Как об этом не говорить?! А тем временем украинский паспорт ни у кого не забрали. Это политическое явление, о котором нужно говорить! 

- Как вы думаете, повлияет ли присоединение Крыма на экономику России?

- Об этом сказали российские политики: «Нам надо сейчас всей Россией поднатужиться и помочь Крыму!» А люди поняли это так: бюджет страны не планировали на эту территорию, и теперь пострадают остальные граждане России, чтобы выжили жители Крыма. Я пытаюсь донести до всех: Экономика России не пострадает! Напротив, если раньше морской флот России стоял в Украине и Россия ей отдавала треть бюджета всей Украины, то сейчас эти деньги остаются в казне. А бюджет всего Крыма – это мелочь по сравнению с тем, что теперь стали экономить! Наоборот, присоединение Крыма - большой плюс для России! Военным, которые там служили, платили как служащим за границей, сейчас это территория России, а значит, снова экономия. Если раньше платили миллиарды, то теперь они остаются в стране. 

Путин не в состоянии все сделать сам, не в состоянии обо всем сказать народу. Он как-то выразил мысль: «Надо не критиковать, а помогать!» Вот я и помогаю: я не критикую, а рассказываю правду, чтобы русские не считали, что Крым - это обуза, а понимали, что к чему. Людям ничего не объясняют, они половины не понимают того, что происходит. Также я передаю положительный опыт из-за границы. Расскажу одному, второму, а дальше сработает «сарафанное радио», и люди рано или поздно узнают правду. 

- Расскажите о каком-нибудь положительном опыте из-за границы.

- За границей я всегда спрашиваю у людей, какую минимальную и среднюю пенсию и зарплату они получают. И вижу, что мы значительно ниже по уровню жизни, чем многие-многие страны. Все хорошее, что я вижу в мире, я рассказываю здесь. Вот один из примеров: в каждой стране я стараюсь приобрести сим-карту, чтобы было дешевле звонить и пользоваться интернетом. В Швейцарии я спросил, сколько будет стоить новая сим-карта. Мне ответили: «10 франков». Тогда я спросил, сколько же будет на счете. Мне говорят: «На счете будет 20 франков». Я повторил вопрос, решив, что меня не поняли. Но когда подключил сим-карту, я удивился: там и правда были 20 франков! И эти деньги я потратил, чтобы рассказать всем своим друзьям об этом! За границей у мобильных операторов есть различные бонусы, например, за то, что я год пользуюсь связью, один месяц мне за нее можно не платить. Или меня приглашают в салон сотовых телефонов и дарят хороший телефон за то, что я постоянный клиент! Я позвонил нашим операторам и рассказал об этом: "Я не критикую, не ругаю, а говорю: «Слушайте, учитесь, как надо!» А молодым говорю: «Езжайте за границу, учитесь, наблюдайте за тем, как ведут себя люди в других странах, как они живут. Надо перенимать опыт!»

- Что нужно, по вашему мнению, чтобы в России жить лучше?

- Мы с женой были в Парагвае, так там дорога – стеклышко! А здесь, у нас, только сделали дорогу, а по ней идешь, как по волнам, - неровная поверхность… На любых плитках в России мой постамент болтается весь, приходится подкладывать что-то, чтобы ровно стоял… Вы не представляете, даже Боливия, - это такие горы, барханы, но дорога – стеклышко! А ведь это отсталые государства – Парагвай и Боливия… В стране нужно постоянно делать дороги и строить дома. Тогда и работа будет всегда, и людям будет где жить. Построить дом, первый этаж отдавать многодетным и малообеспеченным семьям, которые у нас ютятся кто где, а остальные этажи продавать. Тогда жить станет лучше. А еще чиновникам надо за границей не отдыхать, а наблюдать, смотреть на цены, на людей, на предприятия. А они же у нас как, - полежат на солнышке, походят по ресторанам, вот и отдых. Надо как я: ближе к простым людям даже за границей быть, чтобы понять, почему у них там все так хорошо.

- Как вы можете обозначить цель ваших выступлений вообще?

- Статуя Рембрандта, судя по реакции зрителей, нужна людям. Буквально полтора года назад я ездил по нескольким странам Европы. Там не то что овации, там такой визг стоял, и это не только молодежь кричала, - интеллигенция, взрослые люди, и это так приятно! У меня слезы на глазах стояли… А когда ко мне подходит маленьких ребенок и говорит: «Я вас обожаю!» - у меня нет сомнений, быть «живой статуей Рембрандта» или нет.

Беседовала Тамара Илюхина