Коненко Надежда

Надежда, хранящая очаг

Поколение, начавшее свою трудовую деятельность в 70-х годах прошлого столетия и ныне вступающее в пенсионный возраст, проще говоря, перешагнувшее 50-летний возрастной рубеж, просто обречено на сравнительный анализ своего жизненного опыта. Ведь, в сущности, ему, этому поколению, вынужденно пришлось (или посчастливилось?!) стать очевидцами (а может, и жертвами?!) объективных реалий двух эпох, кардинально поменявших его судьбу. А то и трех, если считать нынешнее, весьма неопределенное состояние России тоже эпохой. Вот и наш разговор с Надеждой Петровной Коненко, то и дело перескакивая из былого в настоящее и даже будущее, не имел временных рамок и четкой хронологии. Разговор, что называется, за жизнь, какой бывает среди добрых и старых знакомых. Впрочем, последнее замечание к нам обоим не относилось: познакомились мы лишь накануне, да и то по телефону.

Звезда Героя была так близка

Надежда Коненко:

- Многие и тогда говорили, и сегодня утверждают, что дурой я была молодой. Закончила 9-й класс на «четыре» и «пять», а это было в Осиновке Михайловского района, и пошла работать на молочно-товарную ферму дояркой. Конечно, поступила в вечернюю школу – в те времена это было едва ли не обязательным. А вот дальше учиться не стала, хотя, пока не грянула перестройка, мне постоянно предлагали поступать на одну из животноводческих специальностей.

Но, понимаете, хорошо нам тогда жилось и работалось. В Осиновке, наверное, как и в других селах, оставалось много молодежи, и мы не скучали. Успевали всё – и грамоты получать, и погулять в клубе, и поженихаться… А если уж шли в ЗАГС, то знали: колхоз непременно побеспокоится о квартире для молодоженов. Вот и держались мы за село. Нас, еще совсем молодых, только встающих на ноги, ценили. И мне не хотелось тогда уходить от этой жизни. 

Впрочем, сейчас ни о чем не жалею. Вы ведь знаете, что иной опытный работник знает даже больше, чем молодой специалист, а в уходе за животными опыт вообще ничем заменить нельзя. Словом, меня все устраивало, да и сейчас тоже. Даже если бы закончила техникум – об институте даже не думала, слишком долго учиться, вряд ли моя жизнь сложилась бы по-иному. Как была я бригадиром молочно-товарной фермы, так и останусь до пенсии. Причина даже не в том, что уже в конце 80-х годов наш мир, в котором мы выросли и в котором нам было «тепло», начали рушить. Просто еще со школы я знала, кем буду. Мои ровесники, кстати, тоже делали выбор с младых ногтей, потому и добивались успехов и в жизни, и на производстве. Нынешней молодежи сложнее…

Необходимые пояснения

Еще школьницей, в начале 70-х годов, Надежда Коненко вместе со своей мамой продали свой дом на Кубани и переехали в Осиновку, где уже жила ее старшая сестра. Карьерный рост был невелик: доярка и очень быстро – бригадир МТФ. В середине 80-х, когда она еще не достигла 30-летнего возраста, была удостоена правительственной награды – Ордена Трудовой Славы III степени. Многочисленные грамоты и другие знаки отличия, полученные в свое время Надеждой Петровной, перечислять не будем. Заметим только, что если бы в СССР не начались, мягко говоря, преобразования, то наверняка вскоре она получила бы и II степень, и I – таков тогда был порядок, а полный кавалер Ордена Трудовой Славы – это уже Герой социалистического труда. Такие вот безвозвратно утерянные перспективы. В начале 90-х годов по семейным обстоятельствам переехала в поселок Тимирязевский, где тоже была бригадиром МТФ, а с 2003 года работает в учхозе Приморской государственной сельхозакадемии – все тем же бригадиром молочно-товарной фермы. В 2009 году на уровне края была признана лучшей по профессии.

И чего у нас только нет…

Надежда Коненко:

- Сегодня молодежь другая, большую ее часть мне просто жалко, потому что без руля, без ветрил растет, не знает, чего хочет. Хотя вот работают на нашей ферме Валерий Могилевцев, Виталий Евтушенко, Эдуард Завьялов, Евгений Шматко (его брат Василий, кстати, у нас механизатор), и я за них спокойна, потому что обрастают семьей, хозяйством. Есть у нас и бывший детдомовец – Евгений Турлаков. Ему 21 год, скитался, не знал, что делать и где остановиться, мы его подтянули к себе, и очень хотелось бы, чтобы он остался с нами.

А остальные… Работал у нас скотником парень из Уссурийска, так в первый же день высказался в том смысле, что пахнет на ферме нехорошо и тяжело работать. А как он хотел? Просто так ничего не дается. Ведь у нас, в общем-то, приличные зарплаты: и доярки, и скотники могут заработать до 20 тысяч рублей. Но именно заработать.

Меня вот что еще удивляет: в Воздвиженке так много народу, а поднять ферму, расширить ее не можем, потому что работать некому. Иду по селу, а они уже к обеду полутеплые: и парни с девчатами, и мужчины постарше, а главное – женщины, вышедшие на улицу с одной целью, - перехватить на бутылку какой-нибудь гадости. Раньше мы гуляли широко и весело, а теперь все просто напиваются. Понимаю, жизнь их сломала, и они просто доживают, а вот молодых жаль: нет у них тех возможностей, какие были у нас. Спрашиваю: если не идешь работать, почему не учишься? Денег нет у родителей. Кого тут винить? Только тех, кто создал такие условия, при которых человек без копейки – вроде как и неполноценный. А ведь многие родители и хотели бы заработать своим детям на образование, да только сейчас после 45 лет на хорошую зарплату мало кого берут. И где же выход?

И даже если ребенок выучится, станет, скажем, зоотехником, приедет в любое село - что его там ждет? Съемная квартира. Да разве так можно встречать специалистов? Работает у меня очень хороший парень из Уссурийска – Саша Сергеев. Живет где-то на Слободке, и каждый день ездит на работу в Воздвиженку: 16 рублей в один конец. Сами подсчитайте, сколько это выходит за месяц, и попробуйте его укорить, если он уволится. Механизатор работал из-под Михайловки, молодой парень и, конечно, уволился, потому что не наездишься. Было бы у нас хоть какое-нибудь жилье, хотя бы общежитие. Да что там молодые, вполне взрослые люди снимают квартиры или рискуют брать ипотеку.

Если честно, то не осуждаю людей за то, что не хотят жить и работать на селе. Квартир нет, магазины дорогущие. Мы с дочерью раз в месяц ездим в Уссурийск за продуктами – макаронами, крупами… Терапевт принимает два раза в неделю, детский врач работает по такому же графику. Можно подумать, что и болеть мы должны по нему же. Чего у нас еще нет? Да всего того, что было в деревне во времена моей молодости. И как же тогда поднимать сельское хозяйство?

Необходимые пояснения

У Надежды Петровны в Воздвиженке собственный дом, купленный за счет банковского кредита, который погашать еще около трех лет. Ездит она, вполне современная женщина, на легковушке Nissan, которую приобрела тоже в кредит. Ее дочь, Людмила Служенко – техник-осеменатор, занявшая 3-е место в краевом конкурсе, вместе с дочкой и мужем снимает в Воздвиженке квартиру за шесть тысяч рублей в месяц. Людмила, между прочим, начинала продавцом в местном магазине, затем стала дояркой. И уже в качестве доярки победила на краевом конкурсе. Выучилась на техника-осеменатора, но квартиру получить так и не смогла. Вряд ли, глядя на нее, местная молодежь ринется в сельскохозяйственное производство.

Следующий саммит – Воздвиженке

Надежда Коненко:

- Ездила в Осиновку проведать родных, так слезы на глаза наворачиваются. Ничего от села не осталось, а было там две молочно-товарные фермы, одна откормочная КРС и свиноферма. Кончили животноводство подчистую. В Тимирязевском, кстати, тоже ферму уничтожили, потому и переехала в Воздвиженку. Надои были – одни слезы: 3-6 литров на корову в сутки, или чуть больше тысячи литров за год. Сейчас средний надой по ферме – больше четыре тысячи литров в год на корову, это очень хороший показатель. Пора бы и поголовье увеличивать, да только размещать его негде.

Старые коровники превращаются в руины, их уже не восстановишь, а на строительство новых нет средств. Правда, у нас в учхозе начали сколачивать строительную бригаду с прицелом все-таки осилить хотя бы один коровник, да только одному хозяйству эту «стройку века» будет очень сложно потянуть. Вот я и подумала, что следующий саммит надо проводить в Воздвиженке. Или в Осиновке. Смешно? А это как посмотреть.

Нам мостов не надо, а вот жилье, которое сейчас в избытке строится во Владивостоке, рабочие места, то есть современные коровники и мехдворы, деревне нужны даже больше, чем городу. Я ведь уже говорила, что к нам приезжают городские устраиваться на работу, а мы, кроме куч навоза, предложить ничего не можем. Будут сносные условия труда – будет жилье. Почему все решили, что деревне суждено утопать в грязи? Люди к нам приедут, да и свои останутся. Говорят же: от добра добра не ищут.

Если всего этого не будет, то придется продолжать закупать в Америке окорочка, в Канаде – сухое молоко, в Китае - гречку да овощи. И это при наших-то брошенных сельхозугодиях, наших возможностях выращивать кормовые культуры.

Вот только не надо говорить, что на селе никто не хочет работать. Согласна, что к любому делу надо относиться с душой, и тогда всё получится: и обеспеченным станешь, и уважаемым. Вот так и я в молодости прикипела к своему делу, и теперь уже нас не разлучить. Да только как же у сегодняшнего молодого человека душа прикипит к ферме или к дышащей на ладан технике, если к тому же у него за спиной нет ни какого тыла, если быт у него не устроен, и неизвестно, когда будет устроен, если даже в перспективе он не может надеяться на получение технического или высшего образования. Ведь помимо работы, которой в деревне хоть отбавляй, человеку надо еще очень и очень много. И так получилось, что всего этого много в селе нет. Мы-то доработаем, никуда не денемся, а дальше-то что?

Прошла, кажется, всё: и расцвет села, и его разруху, а сегодня, как мне кажется, Россия находится на каком-то перепутье. Остановились мы, и неизвестно, куда двинемся дальше, потому что не от нас это зависит. Всё-таки очень хочется увидеть деревню такой, какой она была в моей молодости.

Необходимые пояснения

Если честно, то с Надеждой Петровной Коненко встретились не в урочный час. То есть это было утро, но именно этот день у нее был отведен на перегон животных в другое помещение – молодняк подрос, и ему «дали новые квартиры», хотя и не совсем обустроенные. Но людям и таких не дают, а то бы они сами сделали ремонт…

Вся целиком именно женщина - подвижная, улыбчивая, смешливая и вовсе не разочарованная в жизни, какой может показаться после прочтения ее монологов, она была вся там, со своими подопечными. Конечно, спешила и, конечно, чего-то не досказала. Ну, например, так и не нашлась, что сказала бы, если бы к ней на ферму ненароком заглянул бы известный тандем Медведев-Путин. Наверное, то же самое, что и корреспонденту «Н», потому что нечего ей стыдиться и, тем более, нечего бояться. Разруху, окружавшую ее коровник, им, руководителям страны, пришлось бы записать в «заслугу» себе, а вот ухоженное стадо – это заслуга ее, простой русской женщины, благодаря которой у нас на селе еще хоть что-то теплится.

Что касается 8 марта, то, конечно, она всех поздравляет и желает всего самого-самого... Уже знает, как проведет этот праздник: на работе – ведь на ферме выходных не бывает.

Иван МИХАЙЛОВ