Какова цена жизни?

31 мая текущего года в Уссурийском гарнизонном военном суде состоялся первый уголовный процесс, в котором юрист фонда «Право Матери» Надежда Кузина представляла интересы матери погибшего в одной из воинских частей Уссурийского гарнизона военнослужащего Николая К. Об этом случае, произошедшем летом 2015 года, «Новая пресса» рассказывала в недавнем номере за 28 июля. Статья вышла под заголовком «Служить и умереть». Она вызвала большой резонанс, когда ее разместили на сайте «Золото Уссурийска». Читатели недоумевали: как такое могло произойти на глазах у командиров? Давайте обратимся к материалам «Права Матери».

Суду предстояло разобраться: что случилось за месяц нахождения Николая К. в воинской части? Каковы причины гибели солдата срочной службы? Было ли это добровольное решение уйти из жизни или убийство, как утверждает мать жертвы.

Напомним, что Николая К. нашли повешенным в расположении части. Петля была сделана из лямок вещмешка. Ни письма, ни предсмертной записки юноша не оставил. Однако известно, что Николай К. стал жертвой неуставных отношений со стороны старослужащего Багаутдинова.

Адвокат потерпевшей стороны Надежда Кузина добивалась максимально сурового наказания для обвиняемого. С учетом всех вменяемых ему статей она настаивала лишить его свободы на 7,5 лет. Но суд с ней не согласился и вынес иное решение.

Маленькие победы

Первая цель, которую поставила адвокат Кузина – вызвать свидетелей и разбираться, что именно случилось в воинской части в ночь с 21 на 22 июня 2015 года, когда погиб Николай К. И она добилась своего. Так, попытки обвиняемого Багаутдинова и его адвоката Бондарчука провести судебное разбирательство в особом порядке (упрощенном и ускоренном. - Прим. ред.) не увенчались успехом. После возражений Кузиной судья постановил рассмотреть дело по обычной судебной практике.

Следующее заседание было назначено на 7 июня. В этом процессе интересы Багаутдинова представлял новый адвокат Гусева. Защитница обвиняемого начала с заявления об отводе представителя потерпевшего - юриста фонда «Право Матери» Надежды Кузиной. При этом адвокат Багаутдинова апеллировала весьма странными доводами.

Как вы, уважаемые читатели, оцениваете такую реплику Гусевой: «Участие представителя потерпевшего Кузиной Н. В. – юриста фонда «Право Матери» - обусловлено заинтересованностью исходом дела, желанием любой ценой добиться … «максимально сурового наказания для обвиняемого» (…) На основании вышеизложенного, прошу отстранить от участия в уголовном деле представителя потерпевшего Кузину Надежду Валерьевну».

Представители «Права матери» предполагают, что такое рвение отстранить защитника было вызвано тем, что юристов фонда считают неподкупными, и их невозможно запугать.

Противостояние обострялось

На заседании суда, состоявшемся 7 июня, был допрошен свидетель по делу – ефрейтор К. из воинской части, в которой произошла трагедия. Он подтвердил свои показания, которые вошли в обвинительное заключение: «В один из дней в период с 8 по 14 июня 2015 года, в обеденное время, находясь на лестничном пролете, я был очевидцем, как рядовой Багаутдинов применил в отношении рядового Николая К. физическое насилие, выразившееся в нанесении последнему ударов кулаками правой и левой руки в область груди».

Во время процесса свидетель К. подтвердил и другие показания, данные ранее. Они свидетельствовали о том, что незаконные действия Багаутдинова в отношении погибшего Николая К. носили систематический характер.

Однако в обвинительном заключении против Багаутдинова, кроме единственного эпизода с нанесением пары ударов ему (Николаю К. – Прим. ред.), ничего не было предъявлено.

На этом судебном заседании юрист фонда «Право Матери» заявила ходатайство о том, чтобы данное уголовное дело вернули прокурору для устранения допущенных нарушений и неточностей в квалификации содеянного.

Но Гусева не унималась:

- Непонятно, откуда взялась такая жажда крови со стороны потерпевших? Возврат дела прокурору нарушит права моего подзащитного на разумные сроки рассмотрения дела.

Юрист фонда «Право Матери» Надежда Кузина в свою очередь возразила:

- Непонятна позиция защиты обвиняемого, которая «жаждой крови» считает законное и справедливое решение по делу.

После совещания судья отказался удовлетворить заявленное ходатайство Кузиной.

В этот день ей не повезло дважды. Она настаивала на том, чтобы обвиняемого заключили под стражу, поскольку он находился под подпиской о невыезде. Надежда Валерьевна заявила о том, что находясь на свободе, подсудимый имеет возможность оказывать давление на потерпевших и свидетелей. И тому были основания.

После первого судебного заседания на телефон потерпевшей стали поступать звонки от женщины, которая назвалась бабушкой обвиняемого. Она предлагала матери погибшего встретиться с Багаутдиновым. Со слов абонента, подсудимый «очень ждет этой встречи», и что после нее «потерпевшая изменит свое отношение к нему».

Однако Багаутдинов остался на свободе.

Детали преступления

Видимо, сама судьба благоволила Багаутдинову. Иначе как объяснить такое решение и некоторые другие вещи?

14 июня суд допросил мать погибшего Николая К. Она подтвердила свои показания, что сын ей рассказывал про систематические издевательства со стороны Багаутдинова. Мать погибшего пояснила, что Николай пошел в армию добровольно, с большим желанием. Он очень гордился, что попал в хорошие войска и даже собирался подписать контракт. И тут вдруг он сбежал из части!

Когда она приехала к сыну после его возвращения, он рассказал, что Багаутдинов продолжает его унижать – требует чистить ему обувь, подшивать подворотнички, стирать одежду. За малейшее неповиновение он его избивает, а при сопротивлении Багаутдинов мстит вместе с другими старослужащими. По словам Николая, зарвавшийся «дед» требовал с него деньги себе на дембель.

Оксана Николаевна предложила сыну деньги, но он отказался: «Сейчас дашь, потом еще потребуют». Николай жаловался, что Багаутдинов издевался над ним, избивая каждый день. Как же такое допустили старшие по званию?

Ротный Николая, с которым мать беседовала, сообщил ей, что у Багаутдинова «много косяков», но его родственник – генерал, и парню нужна хорошая характеристика…

«Багаутдинов издевался над моим сыном и за месяц загнал его в гроб», – в завершении допроса сказала мать погибшего и заплакала.

Такой вывод матери Николая К. подтвердили несколько свидетелей, которые сами пострадали от действий Багаутдинова.

22 июня выяснилась шокирующая подробность: исчез военнослужащий Ш. - свидетель по делу. Он же - еще один потерпевший от действий Багаутдинова. Как пояснил прокурор, Ш. должен был приехать в суд, чтобы дать показания. Однако он не явился на заседание. Связаться с ним больше не удалось.

23 июня суд отказал юристу «Права Матери» удовлетворить ходатайство и вызвать в качестве свидетелей офицеров воинской части Джалилова и Семенова. Причину назвал прокурор: один из офицеров - в командировке, второй – на учениях.

24 июня были оглашены показания группы потерпевших, на спинах которых Багаутдинов написал буквы слова, которое ему очень нравится. Сослуживцы рассказали, что против их воли, под угрозой расправы, Багаутдинов выстроил их и, написав на их спинах слово «ТАТАРИН», сделал снимок, и разместил его в Интернете.

«Поеду жить в Москву»

Как объяснил свои действия подсудимый?

29 июня при допросе Багаутдинов настаивал на том, ребята добровольно сфотографировались.

И лишь потом, отвечая на вопросы судьи, он признал, что угрожал потерпевшим за неповиновение.

На вопросы другого представителя матери погибшего, юриста Татьяны Сладковой, Багаутдинов отвечать отказался: «Потом эта информация будет выложена на сайте и маленечко искажена». Речь шла о сайте фонда «Право матери».

При этом Багаутдинов не признал, что умышленно унижал потерпевших, подчеркивая свое национальное превосходство. Он сказал, что не произносил слов «русские твари». По его мнению, потерпевшие придумали это, чтобы предъявить к нему иски.

Багаутдинов заявил, что не против исков, но готов заплатить каждому из этой группы за причиненный моральный вред по 10 тысяч рублей. Мать погибшего иск об удовлетворении понесенного ущерба к Багаутдинову не предъявляла.

Подсудимый поделился своими планами: «После суда, если всё будет хорошо, я перееду в Москву и буду там работать». О такой жизни мог бы мечтать и Николай К., но его уже не вернуть...

Преступление назвал шуткой

На каком наказании для подсудимого настаивал прокурор, выступая в прениях сторон?

Государственный обвинитель тщательно перечислил все смягчающие вину обстоятельства: «Багаутдинов частично признал свою вину, по службе характеризуется посредственно, но в то же время – не судим, не состоит на учете в правоохранительных органах».

Прокурор попросил для Багаутдинова лишение свободы сроком на 3 года с отбыванием наказания в колонии-поселении. Иски потерпевших от его действий военнослужащих (живых) сторона обвинения попросила удовлетворить полностью, за вычетом тех 2500 рублей, которые подсудимый уже перевел каждому из них.

5 июля суд заслушал последнее слово обвиняемого. Он говорил тихо и невнятно: «Я за эти полгода много пережил. Так трясся. (…) Я много раз задумывался о том, чтобы извиниться перед потерпевшими, но я всегда думал, что это не те действия, за которые надо извиняться. (…) Это была максимум - шутка. (…) Прошу суд строго не судить. Я всё осознал».

Вот какой отклик на эти слова подсудимого написали на страницах своего сайта представители фонда «Право Матери», основываясь на показаниях пострадавших: «Русские твари, вставайте!»... Удары обутой ногой в висок лежащему на полу потерпевшему. Это «была максимум шутка»? Мы слышали много подобных речей обвиняемых по подобным уголовным процессам. Подсудимые были жестоки и циничны пока считали, что им всё сойдет с рук и почему-то начинали «трястись», когда за преступления суд призывал их к ответу.

И вот приговор оглашен

6 июля состоялось оглашение приговора Багаутдинову. Ему вменялись «возбуждение ненависти (вражды), унижение человеческого достоинства, путем применения физического насилия по отношению к группе лиц, по признаку национальности, совершенные публично с использованием сети «Интернет»; нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими путем применения физического насилия при отсутствии между ними отношений подчиненности в отношении двух и более лиц».

Багаутдинову было предъявлено обвинение по п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ п. «б» ч. 2 ст. 335 УК РФ и ч. 1 ст. 335 УК РФ. Суд приговорил его к двум годам колонии-поселения и штрафу в размере 15 тысяч рублей (в пользу государства). Также частично были удовлетворены иски живых потерпевших, которых Багаутдинов унижал и оскорблял.

Фонд «Право Матери» посчитал своим долгом обжаловать столь мягкий приговор суда (от имени матери погибшего). Хочется надеяться, что юристы фонда всё-таки сумеют добиться пересмотра этого дела, ведь из него выпали факты гибели Николая К., а также исчезновения свидетеля Ш. и халатности командиров воинского подразделения, где произошли трагические события в июне 2015 года.

Екатерина ДЕНИСЕНКО по материалам фонда «Право матери»