Что страшнее фашизма...

За жестокое избиение ветерана Великой Отечественной наказаны уссурийцы.

Галина Игоревна пережила военное время, не падая духом и веря в справедливость. Мужественная женщина знала − стойкость и железная воля к Победе станут для будущих поколений примером патриотизма и научат их порядочности. Лишь теперь, спустя долгие годы, она с горечью подметила: педагогический эффект от героизма советского народа исчерпал свою мощь еще при жизни ветеранов... Те, кто еще вчера листал за школьными партами учебники по отечественной истории, сегодня жестоко избивают, грабят, насилуют, лишают жизни своих ни в чем не повинных сограждан. А уж тем, кому пришлось видеть жесткость фашизма, есть, с чем сравнить наше − мирное − время.

Несколько лет назад хрупкую 88-летнюю старушку избили в ее собственной квартире. Почему? Этим вопросом и задалось следствие.

Справедливости ради

Ивана Карамазова никто не называл алкоголиком. И выпивал-то он, может быть, не часто, да только очень уж "качественно". Среднестатистический хулиган, пару раз попадавший в поле зрения полиции, верил, что в силах измениться к лучшему. Однако каждый раз, когда подобные и прочие философские мысли посещали его за стаканом спиртного, Иван преображался... И не так, как ему мечталось.

В осенний вечер, хроника которого легла в основу уголовного дела, Карамазов пришел в гости к своим знакомым, чтобы расслабиться за рюмкой. Ближе к вечеру к числу пьяной компании присоединилась Алена Григорьева. Она уже пропустила некоторое количество хмельного зелья и, расслышав нескромное «чоканье» в доме по соседству, поспешила на дружелюбный огонек. Иван и Алена − два наших главных «героя» − ранее не были знакомы. Но алкоголь творит чудеса: буквально через полчаса они уже изливали друг другу свои радости-горести.

Постепенно разговор шумной подвыпившей компании перетек в политическое русло. Друзья изо всех сил поддерживали Алену, которая жаловалась на крохотную пенсию мужа. "Что такое 2400? − вопрошала нетрезвая дама своих кивающих головами собеседников. − У нас вон старушка из дома напротив получает аж 10 тысяч! И ведь непонятно, за какие заслуги... Обидно, ребята, до слез обидно».

За дискуссиями о несправедливости компания совсем не заметила, как последняя бутылка опустела. Для собрания это стало настоящей проблемой: деньги у всех закончились, а душеньки как одна требовали продолжения банкета.

Карамазов, внимательнее всех слушавший недавнее выступление Алены, подтолкнул ее локтем. «А давай займем у твоей соседки, пусть поделится своей пенсией!», − предложил Иван и увидел в глазах женщины искорку надежды на спасение вечера.

Они пришли без объявления

По дороге к дому престарелой соседки Григорьева стушевалась. На смену пьяному максимализму пришел здравый смысл: с какой стати уважаемая Галина Игоревна станет давать деньги ей, известной на всю округу вечной должнице.

Но Карамазов уже не хотел ничего слушать. Одна порочная мысль - добыть деньги - стучала в его висках, а горячая хмельная кровь приливала к генерирующему идеи мозгу.

Галина Игоревна уже собиралась спать, когда раздался неожиданный стук в дверь. Пенсионерка спросила: «Кто там?». Из-за двери послышался знакомый ей голос соседки Алены. Стоя все еще по ту сторону входной двери, Алена причитала, что ее мужу стало плохо и необходимо срочно вызвать скорую помощь. Проникшись человеческим несчастьем, пожилая женщина поспешила открыть дверь. Но на пороге она увидела отнюдь не утирающую слезы, а в стельку пьяную Алену, да еще в сопровождении такого же нетрезвого мужчины. Не успела Галина Игоревна опомниться, как гость ударил ее кулаком по лицу. От удара пенсионерка упала на пол, а Карамазов, перешагнув порог, продолжил избивать ее ногами...

Иван, требуя отдать ему деньги, наносил старушке удар за ударом. А поскольку мужественная женщина не собиралась сдаваться, взбесившийся грабитель приставил к ее горлу кухонный нож, подвернувшийся под руку. Только тогда, когда Галина Игоревна почувствовала холод стали, она разумно решила, что жизнь дороже денег. Приподняв скатерть на кухонном столе, она взяла все имеющиеся у нее 10 213 рублей и отдала невежливым просителям.

Музыка продолжала звучать...

Пока подельник избивал пожилую женщину, Алена Григорьева расхаживала по дому в поисках денег. Согреваясь мыслью о том, что соседка независима в финансовом плане благодаря огромной пенсии, она шла на подлость с легким сердцем. И уже потом, когда Карамазов торжественно вынес отобранные у старушки деньги, именно она, Алена, предложила избавиться от свидетеля преступления. Оставив для исполнения поручения уже продемонстрировавшего свою беспринципность Карамазова, она решила подождать его на улице.

Заставив бабушку лечь на диван, Карамазов вновь замахнулся ножом... и спрятал его под футболку. Так и вышел, оставив до смерти напуганную старушку наедине с горькой обидой и несправедливостью.

Своей подельнице Карамазов сообщил, что сделал все возможное, однако не уверен, умрет ли старушка или же останется жить. Тогда на Алену вновь нахлынул приступ здравого рассудка, она даже хотела уйти домой. Но Иван не собирался сейчас терять подстрекательницу из виду, о чем и сообщил ей в форме, не требующей препирательства. Часть похищенных денег товарищи пропили. Три тысячи рублей достались Алене как компенсация за несправедливо заниженную пенсию супруга. Остальное Карамазов оставил себе. Больше парочка никогда не встречалась...

Чтобы неповадно было

В суде Карамазов признал свою вину лишь частично. Он категорически отрицал, что избивал женщину, и уж тем более, что угрожал ей ножом. Все оправдания сводились к тому, что на разбойное нападение подначила его Григорьева. При этом ни ногами, ни руками он не бил пенсионерку, а всего лишь оттолкнул от порога и предложил выдать деньги по-хорошему. Тот самый циничный и безжалостный человек, который недавно избил явно более слабого, и в суде повел себя как трусоватый школяр. Однако фальшь налицо: медицинское заключение о травмах, полученных Галиной Игоревной, шли вразрез с таким почти невинным оправдательным рассказом.

Допрос Григорьевой шел примерно по тому же сценарию. По ее версии, подстрекатель Карамазов не просто уговорил ее совершить разбой, но буквально заставил и даже угрожал. Свою вину она не признавала категорически.

И Карамазов, и Григорьева сильно путались в своих показаниях, ведь у них не было возможности встретиться и обговорить детали. Понимая это, они оба для себя решили: лучшая защита собственной персоны − нападение на подельника. Именно поэтому вплоть до вынесения приговора каждый без умолку настаивал на собственной хронике событий как единственно правдивой.

Действия как Карамазова, так и Григорьевой суд квалифицировал по статье 162 части 3 уголовного кодекса Российской Федерации: «Разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенный с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, а равно с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище».

При назначении наказания подсудимому Карамазову к смягчающим обстоятельствам суд отнес явку с повинной. По месту жительства он характеризовался положительно, на учете у нарколога и психиатра не состоит. Однако с уголовным кодексом парень уже имел честь познакомиться. На момент совершения преступления он отбывал годовую «условку»: ранее был осужден за незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере. А за пару месяцев до ограбления ветерана ВОВ Галины Игоревны на Карамазова было возбуждено дело по факту покушения на хищение материальных ценностей группой лиц по предварительному сговору. Меру наказания и в этом случае оставили условной, сроком уже на два года и три месяца.

Григорьева пыталась воззвать к гуманности суда рассказом о своем 15-летнем сыне, находящемся на ее иждивении. Правда, как вскоре выяснилось, мальчик живет отнюдь не с матерью, а в семье своей старшей сестры. Следовательно, шанс на смягчающее обстоятельство растаял. Критически суд отнесся и к характеристике Алены, данной якобы соседями: она никем не заверена. Кроме того, подсудимая не ходатайствовала о вызове этих свидетелей в судебное заседание и, возможно, все благопристойные отзывы о себе написала собственноручно. На самом деле люди, которые были с ней знакомы, характеризовали ее как лживую и изворотливую. Так же отзывался о Григорьевой и районный участковый.

Изучив все материалы дела, суд признал Ивана Карамазова виновным в совершении преступления и назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком на восемь с половиной лет в колонии строгого режима.

Алене Григорьевой придется отбывать наказание девять лет в исправительной колонии общего режима.

Иск Галины Игоревны был полностью удовлетворен. Материальный вред с Григорьевой и Карамазова взыскали полностью - все 10 тысяч 213 рублей до последней копейки вернулись к старушке. С осужденных взыскали и за причинение морального вреда. Сто тысяч рублей им пришлось выплачивать пополам.

Деньги должны быть отданы, виновные должны быть наказаны. Пожалуй, сложнее всего в этом уголовном деле было ответить на вопрос: «Отчего же вы, граждане сильной и непобедимой страны, вдруг скатились до откровенной низости, непорядочности, мелочности и даже... какой-то фашистской жестокости?»

Мария ХРОЛЕНКО по материалам Уссурийского районного суда