Кто заступится за крестьян?

Кабальные закупочные цены на продукцию животноводства вынуждают селян УГО сворачивать производство.

На российском продовольственном рынке наметились перемены. Благодаря запретам на ввоз продукции из Европы и Америки агропромышленный комплекс России, по идее, должен набрать обороты. Только что изменится при этом в ценообразовании?

ДЛЯ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ 

Казалось бы, сельские товаропроизводители облегченно вздохнут: перед ними открывается простор для развития. Наконец-то руководство России пришло к простому выводу: продовольственной безопасности государства можно достичь лишь благодаря собственному производству, а не импорту. Осталось лишь отказаться от поставок из-за рубежа далеко не свежего мороженого мяса и сухого молока, от которых мало пользы. Витаминов и минералов, особенно кальция, в них почти нет. Зато они есть в домашнем молоке. Но его поставки с крестьянских подворий падают. В чем же причина?

Тенденция сокращения поголовья крупного рогатого скота, особенно дойных коров, которая началась в селах в 90-е годы, все еще продолжается. Казалось бы, есть все возможности держать буренок да телят: пастбищ да сенокосов – сколько угодно. Коси траву, только не ленись. Тем более селяне с детства привыкли к труду.

Однако не все так просто. Возникают вопросы: кому принадлежат угодья, заросшие полыньей? Как их окультурить и подкормить, чтобы травы были съедобными для скота и давали по два-три урожая за сезон? Где взять дешевое горючее и технику, чтобы заготовить корма и оправдать затраты?

Но остановимся на проблеме реализации молока, точнее – на отсутствии паритета закупочных цен и высоких затрат на его производство. Об этом сообщил житель села Алексей-Никольского Владимир Ребров (фамилия изменена):

«МЫ ОСТАЕМСЯ В КАБАЛЕ» 

«Мне, сельскому жителю, захотелось поддержать сына, который уже десяток лет занимается растениеводством, но существенных результатов так и не добился, - рассказывает Владимир Иванович. - Рынок сбыта далеко. Транспорта нет. Конкуренция с китайской продукцией остается жесткой. Вот и решил я подставить свое стариковское плечо.

Завел несколько голов скота, чтобы заработать на молоке, но не тут-то было. Трудозатрат выше крыши. Трудимся каждый на своем на подворье с шести утра до 23 часов. Все приходится делать вручную. Специалисты, видно, еще не придумали мини-системы для доения небольшого количества коров. Нужную «цифру», видать, для такого процесса никак не подберут. Вот и вкалывает дед под 80 лет: сам кормлю буренок, занимаюсь их доением и очисткой помещений.

Подержу скот до октября-ноября и сверну, наверное, эту деятельность. Так настроены многие владельцы домашнего хозяйства. Почему? Невыгодное это дело.

Заготовитель молока, который объезжает наше село и окрестности на молоковозе, назвал конкретные цифры: за последние год-два в Алексей-Никольском сдача молока снизилась с 1600 литров в сутки до 300.

Да и откуда взяться большому надою, если вместо двух стад по 200 голов в каждом частном секторе, сейчас только в одном нашем едва набирается 50. А второе стадо, в другом конце села, по-моему, вообще перестало существовать. Это еще около 30 голов. Вероятно, для их выпаса не нашли человека. И так во многих селах. Никто не соглашается с раннего утра до позднего вечера в жару с оводами воевать да за коровами гоняться. А еще наши пастбища расположены далеко, а потому обходимся без обеденной дойки. Для коров, особенно после недавних отелов, это тяжело. Длительные «марши» мучительны для животных, а для человека, работающего за копейки, - тем более. Объединять все поголовье в одно стадо нет смысла - слишком большое село, беготни больше, чем пользы. Так, отсутствие поблизости от села пастбищ для общественного стада стало бичом для владельцев скота и тормозит рост численности его поголовья.

КОТ В МЕШКЕ

Вторая причина – скотине нужны сено, силос и зерновые комбикорма, стоимость которых несопоставима с закупочными ценами на конечный продукт.

Мне, человеку в годах, нет возможности косить травы. Силы и здоровье подводят. Вот и приходится покупать прессованное сено. Его стоимость все возрастает. Молодые парни из Струговки и Покровки приспособились продавать нам его с доставкой прямо к усадьбе. В прошлом сезоне до самой весны привозили. Но кто знает, что там - внутри рулона? Где и в каких условиях он хранился? И какое молоко можно получить от этого грубого корма? Берем кота в мешке.

Недавно вдоль трассы Уссурийск-Алексей-Никольск, в районе Борисовки, появились рулоны с сенажом в белом герметичном материале. По всему видно, их приготовили для реализации. Представляю, во сколько такой рулон в упаковке обойдется владельцу небольшого хозяйства. Могу предположить, что он мне не по карману.

Малодоступны по цене и комбикорма, без которых не обойтись. Если раньше можно было использовать «дробленку» из местных зерновых культур, то сейчас хлеба почти не сеют. На пшеницу, ячмень и овес почти нет спроса. Если поля и разработаны, то больше заняты бобовой культурой, так как ее урожай можно реализовать на МЖК «Приморская соя». К тому же, для земледелия и, в частности, собственного кормопроизводства, необходима надежная техника, а не металлолом, который стоит у людей в огородах, занимая место.

ПО ЧЕМ МОЛОКО?

Если рацион домашнего скота можно отчасти заменить огородными культурами – тыквой, картофелем, кукурузой, кормовой свеклой и другими корнеплодами, то главную проблему нам самим не осилить. Речь идет об огромной разнице между закупками молока и его реализацией после переработки. Причем контраст в соотношении цен - в пользу промышленников.

За один литр молока при сдаче частному сборщику мы получаем всего-навсего 15 рублей. Даже простая природная вода в бутылке стоит дороже. Но сколько труда надо для получения молока, а сколько – для розлива воды? Разница есть? Конечно. Где же социальная справедливость? И стоит нам, владельцам скота, гнуть спину и отдавать последнее здоровье во благо переработчиков молока? Потому и мне, и многим другим жителям села приходится отказываться разводить животных и продавать излишки молока.

Я уже не говорю об отношении несведущих жителей сел, да и горожан, к нам, владельцам небольших подворий. Население городов нас считает крохоборами, а селяне – куркулями: мол, богатыми стали. А то, что мы вкалываем в убыток себе, – до этого никому нет дела.

КАК ПРОДАТЬ ЭКОПРОДУКТ?

Даже пробившись в город по разбитой краевой трассе, продать экологически чистую продукцию негде. Вот и приходится нашим женщинам приспосабливаться: то у магазина станут с бутылками молока, то у тротуара в бойком районе, что, конечно же, запрещено. Но аренда места на розничном рынке, да еще и с холодильным оборудованием, для мелких товаропроизводителей слишком обременительна. Затраты на продукцию еще больше возрастают и не окупаются.

По идее, можно было бы заключать контракты с магазинами и напрямую торговать цельным охлажденным молоком и другими продуктами с домашнего подворья после необходимой проверки их качества. В крупных городах центральной России такое экопродовольствие – на вес золота. Однако мы живем не вблизи столицы, и магазины сотрудничают строго с молокозаводом. Отпускная цена за литр готовой продукции, конечно же, ниже розничной в магазинах. К тому же электроэнергия заводу обходится слишком дорого. Но это не оправдывает переработчиков, которые нашу же продукцию реализуют после заводского конвейера в пять-шесть раз дороже, чем закупили у жителей сел.

Как же антимонопольный комитет допускает, чтобы с нами, крестьянами, так несправедливо поступали? Есть же какие-то законы, защищающие интересы кормильцев страны? Или мы возвращаемся в былые годы диктатуры пролетариата, когда село было обязано отдать городу полученное крестьянским горбом продовольствие за спасибо?»

Справка: В летнее время закупочные цены на сырье Уссурийский молокозавод снижает до 16 рублей за литр, обеспечивая себе прибыль. К середине сентября отдел снабжения обещает поднять закупки до 17. Сборщики молока снимают с его сдатчиков по одному рублю за литр на транспортные расходы. Истинную себестоимость ценного стратегического продовольственного сырья, полученного ручным трудом крестьян, никто не подсчитывает.

Анна ПАВЛОВА