Между молотом и наковальней

Уже больше месяца запись на постановку на учет по безработице ведется с 8 часов. Об этом говорит­ся в объявлении на окне приема граждан в уссурийском центре за­нятости. Здесь же предупреждают, что на учет ставят не больше 10-12 человек в день - поэтому очередь на улице занимают с самого утра. Большинство соискателей уходит в отчаянии домой, не понимая, почему прием так ограничен. Всё чаще приходят мысли о том, что ситуация на рынке труда хуже, чем ее пытаются представить. По неко­торым данным, рост безработицы в округе составляет 40 человек в день.

Центр занятости, кроме того что выполняет посреднические функции между работодателем и работником, является и своего рода отражением ситуации на рынке туда. Конечно, об абсолютном отражении говорить не приходится, реальные показатели, безусловно, выше - ведь не абсо­лютное число потерявших работу становится на учет. По статистике, около 30 % как-то пытаются выжи­вать своими силами.

И все-таки большая часть на­селения, потерявшего работу, приходит сюда с последней на­деждой. Психологически трудно переступить черту, признать невоз­можность трудоустроиться само­стоятельно, но статус безработного дает право на получение, пусть и небольшого, пособия, определен­ные льготы. Кроме того, безработ­ному предлагается несколько ва­риантов трудоустройства. Конечно, сейчас, в период кризиса, говорить о разнообразии предоставляемых возможностей не приходится, но попавшие в капкан безработицы согласны услышать хоть какие-то предложения.

Но не всё так просто. Сегодня, чтобы официально стать на учет, нужно предварительно записаться, а потом как можно раньше прий­ти, чтобы оказаться в первой «де­сятке». Поэтому атмосферу в ЦНЗ сегодня никак беззаботной не на­зовешь. Люди удручены не только невозможностью самостоятельно найти работу, но и теми затрудне­ниями, с которыми они столкнулись при постановке на учет.

Мы попросили прокомменти­ровать сложившуюся ситуацию на рынке труда директора центра занятости Игоря Грацианского:

- У меня ощущение, что службу занятости сделали ответственной за кризис. Творится какая-то непо­нятная истерика. Под «кризисный шумок» часть предприятий, фирм расправляются со своим персона­лом, минимизируя свои потери, не банкротя свои компании, не про­изводя тех обязательных выплат, которые должны произвести при со­кращении своих сотрудников. Хотя основательных причин для такого повального выброса работников я не нахожу.

Нам поставлена задача - ни­велировать кризисные процессы, связанные с безработицей, и по­мочь населению. И здесь начи­нается самое интересное: «Что ж ты служба»,- говорит высокое начальство,- «народу не помо­гаешь?» А служба говорит: «Вы нам придумали правила игры, где каждое наше действие пропи­сано до секунды, и мы не можем их нарушать, иначе нас прокура­тура к стенке прижмет! За что ты нас ругаешь, начальник?» Други­ми словами, по установленным правилам-центр занятости дол­жен процедурно выполнить все юридически значимые действия с соискателем (а они до минуты расписаны!), чтобы человек был признан безработным - ведь это юридический статус с финансо­вым подкреплением. А с 1998 г. численность Центра снизилась с 35 специалистов до 23. С этим и связана пропускная способность центра.

Никому не нравятся кризисные процессы - ни властям, ни наро­ду. И служба занятости оказалась больше, чем между молотом и на­ковальней, - нас хотят сделать ви­новатыми перед всеми. Я работаю здесь уже 20 лет, и поверьте, знаю о кризисах и безработице всё - на моей практике люди и на асфаль­те спали, пытаясь встать на учет, и пособий им по 17 месяцев не пла­тили! Но впервые нас чуть ли не обвиняют в самом кризисе. Только стоит ли писать об этом в газете?

 - Как обстоит дело на рынке труда?

 - На сегодняшний день у нас в банке 1060 вакансий, примерно 1460 соискателей, безработных -1300.

 - То есть ситуацию нельзя на­звать критической?

 - Уже можно. Скажу одно - мо­жет быть, если бы никто никого не пугал этим кризисом, было бы всё проще, не было бы этих истерик.

ЛАРИСА, 18 ЛЕТ:

Хоть и рано приходим, но всё рав­но не доходит очередь, четвертый день приезжаем... Мы из Воздви­женки, и раньше семи не получается приехать. Работу ищу уже любую. Я работала официанткой, теперь вы­училась на оператора ЭВМ...

ТАМАРА ИВАНОВНА:

Я пришла сегодня в 5.45. Не­сколько дней ходила, не могла по­пасть в «десятку» счастливчиков. Сегодня мне повезло, я - вторая. Мне осталось два месяца до пенсии, пришла устроиться сторожем или уборщицей. С февраля не работаю, муж умер, приходится трудно. То, что сейчас происходит, не описать сло­вами. Те, кто из отдаленных районов и деревень, вообще не могут встать на учет, это просто нереально. Я не могу понять, неужели нельзя ста­вить больше людей на учет? Ведь в центре занятости потом весь день тишина. Да и если встать на учет, абсолютно не факт, что найдешь ра­боту - как правило, вакансии все уже заняты, - людей жалко, на некоторых невозможно без слез смотреть...

ВЛАДИМИР, 35 ЛЕТ:

Я водитель. Прихожу сюда уже пятый день и не попадаю в де­сятку. Сегодня я пришел в 6.30 и уже оказался 17-м. Работы сейчас в городе нет. Естественно, я ищу работу по газетам, объявлениям. Пока не получается.

ОКСАНА, 24 ГОДА:

Я пришла в 4.30 (вчера прихо­дила к шести утра и не попала) и была первая. Мне 24 года, по об­разованию я - повар, но работала официанткой, а последнее мое место работы - гардеробщица, меня сократили. Сейчас хочу най­ти работу продавца непродоволь­ственных товаров.

ИГОРЬ, 17 ЛЕТ:

Я собрал уже все документы. И две недели не могу встать на учет. А по объявлениям трудоуст­роиться невозможно. Хочу найти работу слесаря по специальности. А работал я грузчиком, автомаля­ром... Мне нужно семье помогать, матери... Нам уже есть нечего, и за квартиру платить нечем...